Каждый по очереди подходил и подолгу стоял, стараясь заметить изменения, некоторые даже пытались ткнуть пальцем. Я укоризненно на них поглядывала, но самой тоже не терпелось потыкать чем-нибудь форму. Жёны рассказали мужьям, любопытных увеличилось в разы. Погода на улице была тёплая, и мыло навряд ли быстро застынет, оставив Молли за смотрящую, решила пройтись на кухню посмотреть, как устроилась новая повариха Марта.
Подходя к кухне, принюхалась. «Боже мой, что за божественные запахи!» Возле печи стояла Марта в белоснежном фартуке, голова была прикрыта таким же белоснежным чепцом, и что-то жарила на сковороде. Подошла к ней поближе и обомлела.
— Фрау Марта, этого не может быть, вы приготовили «баварские колбаски»? — на немецком восхитилась я.
Марта зарделась и присела в приветствии. — Госпожа, мне так вас хотелось порадовать и удивить!
— Марта, поверь, ты меня настолько удивила, что я не тронусь с этого места, пока не попробую это чудесное блюдо, у меня уже только от одного запаха слюнки текут.
— Может, тебе чем-то помочь? Я, конечно, ещё та повариха, но многое знаю и умею.
— Что вы, госпожа, как можно, — испуганно пролепетала кухарка. — Где это видано, чтобы сама баронесса ручки свои марала. Нет-нет, госпожа, я сама.
— Марта, у нас можно, и я абсолютно не отношусь к тем господам, которые боятся замараться. Говори, что делать, у меня даже руки чешутся.
Тем временем в кухню с чёрного входа зашли кузнец и Карл, и у каждого в руке было по огромной рыбине, напоминающей форель.
Увидев меня, повязывающую себе фартук, очень удивились, но быстро сделали вид, что особенного ничего не происходит, и положили рыбин на стол.
— Ганс, Карл, где же вы такую красоту выловили?
— Госпожа, так ведь мы пошли глину искать и набрели ниже по течению на большую запруду, что бобры устроили, а там рыбы — хоть руками бери, — с гордостью ответил Карл. — Это форель, госпожа, очень вкусная.
— Форель, значит, и как же её готовят тут? — задумчиво спросила я, пытаясь ухватить внезапно мелькнувшую мысль при виде рыбы.
— Да как все, госпожа, на углях жарят.
— На углях жарят, точно, коптильня! — восхищённо воскликнула я. — У меня к вам двоим очень серьёзный разговор, ждите здесь. — И я стрелой вылетела в сторону кабинета, чтобы взять бумагу и перо с чернилами.
Схватив всё, что мне требуется, помчалась обратно. Вбежав в кухню, немного отдышалась, встретив изумлённые взгляды слуг, махнула рукой, раскладывая бумагу.
— Подходите ближе, сейчас я вам кое-что набросаю и объясню. — И я стала рисовать рисунок коптильни холодного копчения.
— Что это, госпожа?
Я подняла бумагу повыше, полюбовалась своими художествами и торжественно сказала: «Коптильня»
Они так и смотрели на меня, ничего не понимая. И я стала детально объяснять, что это и как сделать.
— Вот это да! — восхищённо проговорил Ганс. — Голова у вас, госпожа, не у всех мужчин господ такая. И я, ободрённая похвалой кузнеца, как говорится, куй железо, не отходя от кассы. Набросала рисунок мясорубки.
— Вот, — довольная протянула ему.
— А это, хозяйка, что такое?
— Это, Ганс, мясорубка, — торжественно сказала я.
Объяснив принцип действия мясорубки, \Ганс присел и долго сидел молча, уставившись на меня восхищённым взглядом.
— Госпожа, и много у вас таких идей?
— Много, Ганс, много, — засмеялась я. — Ну, готов быть первопроходцем?
Кузнец вскочил и заметался по кухне. — Но у меня нет кузницы, когда я смогу заняться делом? — глаза его блестели от азарта.
— Будем торопиться, попутно с домами надо возводить и кузницу, рук у нас не очень много, так что я рассчитываю на всех вас и ваше участие во всём. Мужчины с энтузиазмом закивали.
— Так, ладно, а сейчас ну-ка, Карл, помоги мне, надо почистить и разделать рыбу, одну мы точно засолим, — и я, закатив глаза от предвкушения, сглотнула слюну.
Засаливая рыбу, я немного добавила мёда, порезав её на небольшие куски, уложила в кастрюлю под гнёт.
Ну вот, — вымыв руки, сказала я, — завтра уже можно будет её есть.
Марта всплеснула руками: «Как же так, госпожа, сырую?»
— Не сырую, а просоленную, вкусная будет, пальчики оближешь. Так, ладно, а теперь давай твои умопомрачительные колбаски.
Я, облизнувшись, приступила к еде. «Боже мой, Марта, это божественно, сюда бы ещё кетчуп или на крайний случай майонезик». Усиленно жуя, прикусывая свежевыпеченным хлебом, я уже продумывала, как мне сделать майонез.