Потерянный телефон и сумку уже отвезли ко мне домой, поэтому хотя бы от одной проблемы получилось избавиться. Я попросила женщину извиниться за меня перед Дмитрием, потому что полагала, что лучше мне лишний раз с ним не встречаться — теперь я воспринимала угрозы Влада всерьез и не хотела, чтобы другие люди пострадали.
Вечером того же дня я вернулась домой, перекусила, взяла вещи, нанесла немного косметики на лицо и поехала в бордель. Роза попросила срочно приехать и сказала, что это не телефонный разговор. Влад, к счастью, на какое-то время обо мне забыл и не настаивал, чтобы я возвращалась вместе с ним в тот дом. Видимо, после моего спектакля ему нужно было уладить свои проблемы, и он прекрасно знал, что мое присутствие может только помешать.
Я по привычке зашла через черный вход и сразу направилась к Розе в кабинет. Женщина изучала какие-то бумаги и тут же убрала их, стоило мне открыть дверь.
Я села рядом с ней и спросила:
— Что-то случилось? На тебе лица нет.
Роза и правда выглядела крайне уставшей. Огромные синяки залегли под глазами, щеки впали, а руки подрагивали до такой степени, что это было заметно невооруженным взглядом.
— Я помню, что обещала тебе отменить другие встречи, но появилось предложение, от которого, как мне кажется, ты не сможешь отказаться.
Я убрала волосы за спину, скрестила руки на груди и спросила, чувствуя какой-то подвох:
— Что за предложение?
— Послезавтра будет грандиозная вечеринка. Ничего особенного, но требуют именно тебя.
— Что ты мне не договариваешь?
Женщина устало вздохнула и посмотрела на меня заплаканными глазами:
— Обещают убрать два года из твоего контракта. Тогда вместо четырех тебе придется отработать лишь половину.
Я подскочила и радостно воскликнула:
— Так это же потрясающе! Почему ты такая расстроенная?
Роза встряхнулась и попыталась улыбнуться, но вышло откровенно натянуто:
— Я просто переживаю за тебя. Не хочу, чтобы ты влипла в неприятности. Все это как-то странно. С чего вдруг такие уступки? Обычно никому не позволено сократить даже несколько месяцев контракта, а тебе убирают целых два года, если согласишься.
— Конечно же я согласна! Разве может быть иначе?
Я была настолько счастлива, что решила не обращать внимание на настроение Розы. Мало ли, какие еще могут быть проблемы в нелегальном бизнесе, не весь мир крутится вокруг меня. Убеждала себя и уговаривала забить на тревожное чувство, замершее внутри грудной клетки и отбивающее каждый удар как последний, тем самым совершая большую ошибку. Главное было в деталях, но я решила сконцентрироваться на выгоде сделки, а не на ее условиях.
Зря, Форд. Крайне зря.
Спросила:
— А почему им нужна именно я? У тебя же много девочек, которые с руками и ногами вырвут этот контракт?
— Ты должна сопровождать одного человека и, — она на мгновение замялась, — сыграть его жену.
Я замерла и усмехнулась:
— В смысле сыграть? Я же не актриса? Как я могу выдавать себя за другого человека?
— Посмотри ее фотографии.
Роза кинула папку с файлами на стол и устало облокотилась на спинку стула. Я подошла, достала несколько снимков и стала внимательно их разглядывать. На меня с бумаги смотрела молодая девушка со светлыми волосами и большим количеством веснушек на лице. Мы были немного похожи, но это как искать иголку среди стога сена. У нас было крайне мало общего, даже цвет волос и глаз абсолютно другие, не говоря уже о том, что у нее были менее пухлые губы и курносый нос.
— Все равно не понимаю. Мы совершенно разные люди.
— У заказчика другое мнение. При должном гриме он пообещал, что ты будешь очень похожа на его жену.
— Но зачем мне притворяться ею?
— Ада, я правда почти ничего не знаю. Это крайне туманная история. Все, что мне известно — тебя порекомендовал кто-то из наших клиентов.
— Но кто, черт возьми?
— Понятия не имею. Поэтому, пожалуйста, — она встала, подошла ко мне и обняла за плечи, — не соглашайся, подумай хорошенько. Риск того не стоит, в конце концов тебя не заставляют заниматься чем-то непристойным.
Я глубоко вздохнула и покачала головой: