С каждой секундой все жарче. Кожа к коже, и только сбившееся дыхание, что сводит с ума. Лишь его влажные, обжигающие поцелуи, отдающие горьковато-кофейным вкусом, не давали губам окончательно пересохнуть.
Не совладав со своим возбуждением, Влад крепко сжал мои бедра чуть ли не до синяков.
Он не отводил от меня своего взгляда. Вышел и вонзился снова, до упора заполняя меня собой. Я изогнулась, сходя с ума от движений его языка и члена. Он лишал последней капли здравого смысла. Мысли затуманились. Огонь страсти все сильнее разжигался, словно кто-то, не переставая, подливал горючее. Сейчас не было ни страха, ни разлучающего нас прошлого. Только он и я.
Когда я уже была близка к пику, хрипло прошептала:
— Ненавижу тебя.
Хотелось сказать: «Люблю», — но я боялась всё испортить. Он мог прочитать это по моим глазам, и этого было достаточно.
Влад наклонился ко мне и тихо сказал у самых губ:
— Я тоже тебя люблю, дурашка. Жаль, что это не означает: «Не сделаю тебе больно».
На следующий день.
Настырное солнце проникло сквозь тонкие занавески и вызвало желание глубоко забраться под одеяло и спрятаться в тихом уголке, чтобы досмотреть беспечный и красочный сон. В какой-то момент мне надоело ворочаться, и я приоткрыла глаза, щурясь от света в комнате.
Влада рядом уже не было. Я приподнялась, с наслаждением потягиваясь и разминая затекшие мышцы. В последние дни я совсем не занималась в зале и с тренером, поэтому тело практически отвыкло от нагрузок, хотя мой бег по лесу определенно выжал из меня все соки. В горле совсем пересохло, жутко хотелось пить.
Я встала и подошла к окну. Возле дома осталась лишь одна черная машина. Видимо, Влад уже отдал мерседес на ремонт. После вчерашних выстрелов багажник наверняка сильно повредился, и я до сих пор не могла полностью отойти от всего увиденного и услышанного.
Жуткое лицо Дэвида, исказившееся от боли, зависло перед моими глазами и снилось почти до рассвета. Я бы даже и не проснулась, хотя кричала, словно находилась в бреду, если бы Влад не разбудил меня, встряхнув за плечи. Потом, находясь в его теплых и согревающих объятьях, я наконец-то забылась прекрасным сном, и больше тревожные воспоминания меня не беспокоили.
Сейчас все было по-настоящему хорошо, будто наступил долгожданный мир в нашей безумной войне с Владом, но я буквально нутром чувствовала, что это ненадолго.
Если бы я только знала, насколько крошечным окажется это спокойствие, я бы не стояла с легкой улыбкой и не наслаждалась этим утром, которое впервые за последние недели было по-настоящему добрым.
Где-то в доме раздался приглушенный крик. Я поторопилась, быстро надела нижнее белье, майку и штаны и понеслась вниз, напуганная тем, что голос принадлежал Владу. Теперь я начинала бояться даже малейшего шороха, и меня постоянно преследовало чувство, будто прямо сейчас на наши головы свалится очередная проблема.
Замедлила шаг, когда увидела, что Влад разговаривает по телефону. Он ладонью оперся о кухонный стол и раздраженно сжимал руки в кулаки, временами повышая голос на своего собеседника. Я притаилась у лестницы, проклиная себя за чрезмерное любопытство. В свете последних событий лучше уж мне ничего не знать, чем постоянно накручивать себя и придумывать в голове самые ужасные картины.
Влад зло процедил:
— Какого хера за моей машиной была слежка? Разве это не твоя работа — предусматривать и пресекать любую отслеживающую херню?
Я не слышала, что говорил его собеседник, но, судя по всему, пришла я не в самый удачный момент.
Мужчина продолжил:
— Ты хочешь, чтобы я тебе башку снёс? В следующий раз, если ты оплошаешь, я не буду тебе звонить, а сразу приду за твоей головой, — он замолчал и взорвался, снова повышая голос, — мне плевать, как он это сделал. Для меня важно, чтобы подобных случаев больше не было. Ты вообще представляешь, что могло бы случиться? Через телефон этот сукин сын никогда бы меня не отследил. Альберт проверил машину и нашел жучок. Какого хера ты не заметил это? Даже по камерам все видно, я посмотрел.
Влад подошел к окну, встав ко мне спиной. Он нервно взъерошил свои волосы, напряженно смотря куда-то вдаль:
— Избавьтесь от него и все проверьте. Мне плевать. Я хочу, чтобы ты достал этого урода и привел ко мне. Место ты знаешь, как все будет готово, отправь сообщение, я приеду.
Он сбросил звонок и медленно положил телефон на подоконник. Я видела, что его буквально разрывает на части неконтролируемая ярость, и потому подозрительное спокойствие и тишина в доме пробрали до мурашек.