Нельзя было сбрасывать со счетов и жителей Иномирья. Особенно тех, кто только пытался жить цивилизованно. Стихийные орочьи кварталы росли на глазах, и по статистике только сорок процентов из приезжих полностью вливалось в городскую среду, становясь полноправными членами общества. Остальные же перебивались редкими подработками, порой не гнушаясь и криминалом. Программа по адаптации жителей Иномирья работала неплохо – орки были не заменимы на военной службе или в охране, но далеко не все принимали новые правила игры, предпочитая хранить свои вековые традиции. Зачем было тратить деньги на еду, когда она буквально шла к тебе в руки, особо не прячась и не боясь?
Нет, я не обвиняла их в уничтожении целой популяции животных. К тому же, всегда найдутся те, кто скажет, что это решило проблему бездомных животных. Таким я бы им ответила – решение вышло уж чересчур кардинальным. Думали ли вы, что однажды увидеть кошку или собаку можно будет только в зоопарке? Добро пожаловать в мой мир.
Приют «Свято Виталище» существовал на частные средства и представлял собой отдельное государство, свободное от общепринятых законов. Хоть, как я уже упоминала, некоторые звери покидали свои ареал обитания, перебираясь поближе к разрушенным границам, все же основной поток шел сюда от браконьеров, которые планировали заработать на «невиданных» зверюшках. Я точно не знала, как Левис и Гравис, братья, владеющие приютом, вычисляли их, а, тем более, что случилась с этими «несчастными», но ни местная полиция, ни СОНИМ в их дела не вмешивались.
Арендованное на окраине города бывшее здание судоремонтного завода, обанкротившееся более десяти лет назад, но оставив после себя отличные площади и открытый доступ к морю, было лишь основным пунктом временного размещения. Поступающие туда животные проходили полный медицинский осмотр, и после передержки большинство отправлялись обратно, подальше от населенных пунктов. Но некоторым везло меньше, и после встречи с браконьерами они уже не могли вернуться в привычную для них среду, находя приют в «Свято Виталище» или в других заповедных зонах, приближенным к диким условиям, но существующим под строгим контролем жителей Иномирья.
За все пять последних лет я никогда не выходила за границы города, даже в рамках туризма - питомник дал мне достаточно полное понимание того, что ждет меня за пределами привычных стен. Да, я перестала называть их «чудовищами» и «монстрами», но не перестала считать опасными. Вы будете умиляться встреченному в лесу медведю? Добавьте ему несколько рядом зубов, ядовитые шипы и крылья, и вы получите среднестатистического обитателя «Свято Виталище».
Территория бывшего завода выглядела заброшенной, но только на первый взгляд. Я прошла через проржавевшие, слегка покосившееся кованые ворота, характерно скрипнувшие, извещая о моем приходе. Воздух стал тяжелее, окутывая меня упругим коконом, будто не желая пропускать дальше. Я задержала дыхание, резко шагнув вперед и прорывая невидимый барьер. На коже осталось слабое жжение как от долгого пребывания на солнце.
Картинка преобразилась. Трехэтажное здание впереди засияло на солнце витражными стеклами, камень на фасаде стал светлее, кое-где оплетенный ярко-зеленым плющом. Лужайки по обе стороны от заасфальтированной пешеходной дорожки уже покрывал ровный коврик газона, хотя город только-только начинал отходить от затяжной зимы, медленно обретая яркие краски.
Со стороны плавучих доков доносился приглушенный шум – низкий протяжный гул, отдаленно напоминающий животный вой, сопровождающийся ритмичным стуком. Что-то тяжелое билось о металлические стены, и я точно знала, что никаких ремонтных работ там не велось. А значит, у нас были новые постояльцы.
Не став проверять свою догадку, я сразу направилась в центральное здание. Меня не переставлял удивлять контраст старого здания советской постройки и совершенно невообразимой внутренней архитектуры, которую, казалось, перенесли из какого-то готического храма – монументальные ряды колонн сходились высоко над головой острыми нервюрами с расписными розетками, витражные окна с цветной мозаикой превращали дневной свет в пестрый калейдоскоп на полу, будто выложенный драгоценными камнями. Сердце замирало каждый раз, только я переступала порог, меня бы не удивило, если бы оказалось, что и время здесь текло иначе или вовсе останавливалось.
Звук каблуков звонко отбивался от пола, уносясь вперед меня. Как начинающий волонтер, моя работа в основном состояла в различного рода бумажной работе и выполнении мелких поручений. И если бы не Китлари и сотрудничество с журналом, путь мне сюда был бы заказан. Учитывая тот бестиарий, что разместился в этих стенах, да и сомнительную легальность происходящего, люди были здесь нежеланными гостями.