- Ты, моя умница. Кажется, настало твоё время превращаться в бабочку.
От этих слов глаза девочки засияли радостным блеском. На её впалых щечках появились ямочки от улыбки.
- Я так рада! - воскликнула она, протягивая ручки и обнимая сидящего впереди мужчину. – Я очень долго ждала этого момента.
- Будешь самой прекрасной, самой замечательной бабочкой во всём мире. Ты украсишь волшебную страну блеском своих крыльев, - мужчина посмотрел в зеркало заднего вида и вставил ключ в зажигание, - пора возвращаться, девочки нас уже заждались.
***
- Реанимацию в семнадцатую палату, – громко произнесла медсестра и побежала по коридору. Её короткий халатик почти не прикрывал резинку от чулок, но сейчас никому не было до этого дела. У одного из пациентов сработал сигнал остановки сердца.
А тем временем, в семнадцатой палате уже царила суматоха. Несколько человек склонились над бездыханным телом, не понимая, как пациент идущий на поправку, мог внезапно умереть.
- Что произошло, она же была стабильна? – воскликнул доктор и приготовил дефибрилляторы. – На сто восемьдесят.
- Полная остановка сердца, а перед этим был судорожный приступ, – ответила медсестра, ставя капельницу.
Тело девушки, лежащей на больничной койке, обмякло и совершенно не подавало признаков жизни. Аппарат жизнедеятельности показывал тонкую прямую линию, издавая неприятный звук.
Под мощным электроразрядом спина Лизи оторвалась от простыни, словно её душа пыталась пробить грудную клетку и выбраться на свободу. А юное сердце застыло в молчании. Пустой взгляд голубых глаз упёрся в потолочную лампу, как будто силился найти там смысл короткой прожитой жизни.
- Давай, же. Не смей умирать в мою смену! Прибавь, на двести.
И снова жёсткий разряд пронизывающий юное тело. И ещё. И ещё.
- Доктор Эдисон – всё, – тихо произнёс голос медсестры.
Мужчина на мгновение застыл с поднятыми руками для ещё одного разряда, но затем медленно опустил их.
- Время смерти – четыре пятнадцать утра. Чёрт! Опять придётся с бумагами возиться. Агнес, позвоните на всякий случай нашему юристу, пусть будет в курсе.
***
- А та, девушка и вправду окажется в стране бабочек? – спросила Энни, когда они подъехали к дому.
- Конечно, только совсем в другом виде, – ответил Джен.
- Как это?
Ступени крыльца рассохлись и стонали даже под маленькими ножками девочки.
- Она уже выросла и не сможет стать бабочкой, как вы, мои девочки. Но она точно сможет увидеть волшебный мир. А сейчас я хочу, чтобы ты мне помогла.
Мужчина встал перед девочкой на одно колено и аккуратно взял за плечи.
- Что бы Лизи Браун завершила правильно свой путь, я должен буду ей помочь. А ты, должна, помочь мне.
Девочка кивнула, погладила Джена по гладко выбритой щеке и поправила воротник красной клетчатой рубашки.
- Уложи всех спать и проследи, чтобы никто не покидал вашу комнату.
- Ты уезжаешь надолго? – грустно спросила Энни.
- Постараюсь вернуться как можно быстрее. Вот, держи!
В детские ладошки был опущен коричневый пузырёк с капсулами.
- Всем по одной. Проследи! А сейчас, давай, беги в комнату, я зайду через секунду.
Пока Джен Ларсон собирал большую сумку, в комнате девочек командовала Энни.
- Всем по одной и спать!
Одна капсула легла в ручку Глории, а вторая – Элайзы. Свою же Энни пить пока не хотела. Джен обещал ей, что сегодня наконец настала её очередь превращения, и пить таблетку не было смысла.
Но пока Энни была в туалете перед сном, Глория решила, что ей будет недостаточно одной капсулы и взяла из пузырька ещё несколько.
- Мне мало видеть бабочек, – бубнила девочка, глотая четыре таблетки подряд, – я хочу больше!
- Энни, ты почему ещё не в постели? – удивился Джен, заходя, проверить своих бабочек.
- Уже ложусь. А я сегодня…
- Спать! У меня много дел. Скоро вернусь, – бросил Джен и быстрым шагом вышел из комнаты.
Светленькая Элайза почти примирилась со своей участью и смирно лежала на грязном, некогда бордовом покрывале. Её глазки бегали по сторонам, на губах блуждала улыбка. Девочка отправилась гулять в волшебный мир бабочек. В последние дни воспоминания о матери и тёте отошли на второй план, девочка нашла место интереснее, чем наш серый и грубый мир. И если бы сейчас Джен предложил ей стать бабочкой, то Элайза с удовольствием согласилась.
Воспоминания о маме посещали её лишь изредка на рассвете, но соседки по комнате быстро заглушали их рассказами о новом волшебном месте. Элайза потихоньку становилась куколкой.