-Как ты, Тим? – Сидя напротив Тимы, спросила Полина.
-Как ты думаешь? Всё никак не могу смириться, что её нет. Хотя, пора бы уже вертаться в жизнь. – Ответил Тима, смотря в чашку с чаем. Полина зашла проведать Тиму, он не выходил на связь, не ходил на служения, люди беспокоились. Поэтому по очереди и приезжали. Тима остался жить в доме Софии, который при её жизни переписали на него. Брату Софии сообщили сразу после её смерти. Он отреагировал довольно спокойно, даже не приехал на похороны сестры. Тима не понимал, как так можно. Это же сестра. Единственный родной человек. У Тимы не укладывалось в голове. Ни на свадьбе, ни на похоронах. Такого человека нельзя называть родным братом.
-Надо думать о хорошем. Она сейчас в раю, с Богом, счастлива и свободна от боли. – Пыталась подбодрить Тиму София.
-Да, но здесь без неё трудно жить. Я слишком её полюбил.
-Тим, просто вспомни. Соня всегда хотела и говорила, что плакать по ней можно только на похоронах. А дальше она хотела, что бы ты был счастлив, улыбался. Не закрывался от людей.
-Тебе не понять. Ты не теряла любимого человека.
-Тима. Я Соню люблю не меньше, чем ты. Живы мыслью, что скоро вы с ней встретитесь.
-Но я хочу сейчас! – повысил тон Тима. Полина лишь посмотрела на него. – Прости.
-Ничего страшного. Ты извини, но мне надо идти. Прошу тебя, не закрывайся от людей. Пора уже выходить в свет.
-Я тебя услышал. Спасибо, что зашла.
Тима проводил Полину. Вернулся в комнату. Вещи Софии всё так же лежали на местах. Он подошел, взял её дневник и стал перечитывать. Это уже в
пятый раз за это время. Потом взял Библию, которую София часто брала в руки. К ней он ранее не прикасался. В ней был конверт. «Любимому».
«Милый мой муж! Я наконец-то смогла взять себя в руки и решиться на то, чтобы написать тебе письмо, в котором хотела выразить свои чувства. Наша жизнь превратилось в нечто иное, с того момента, как мы стали жить вместе. Я всегда хотела, что бы ты чувствовал со мной себя, как в сказке. Но так получилось, я ушла из этой жизни. Извини, что я не смогла сделать тебя самым счастливым человеком. Пусть у тебя все будет хорошо с другой. Прошу тебя, не замыкайся в себе. Я понимаю, что это будет сложно, но ты сможешь, ты сильный. С тобой я стала уметь любить. Ты научил меня наслаждаться каждым мгновением. За все время наших отношений, ты стал частичкой моей души. Как бы ни было горько, нам предстоит разойтись с тобой. Но мы обязательно встретимся. В вечности. Где нет ни слез, ни горя, ни боли. Прощай, мой любимый. Встретимся в вечности!»
Тима стоял неподвижно, с его глаз текли слезы, которых он не в силе сдержать.
На улице стоял прекрасный летний день. Комната уже вся залита ярким солнечным светом. За окном слышится веселая птичья трель. Эта утренняя песня поднимает настроение, но Тима не мог оторвать глаза от письма, которое он перечитал несколько раз. Оторвавшись от письма, Тима смотрел в окно.
-Сейчас бы София прыгала возле, меня радуясь такому дню и выпрашивая, что бы мы пошли на прогулку – улыбаясь, произнес Тима.
-Сынок, ну как ты? – спросил отец Тимы, сидя у них в гостиной.
-Всё хорошо, отец. Не переживай. – Ответил Тима, взглянув на отца.
-Ты уже улыбаешься, это прекрасно.
-Ну не страдать же мне теперь всю жизнь. Да, эта рана будет со мной всегда. Но я намерен вернуться к прежней жизни.
-Может, ты к нам переедешь?
-Нет, отец, я хочу жить в нашем с Соней доме.
-Ты же только, что сказал, что вернешься к прежней жизни? Разве это место тебе не будет приносить боль? Ты будешь вспоминать Соню, все пережитые моменты, тем самым будешь сыпать соль на рану.
-Не сыпать соль на рану, а предвкушать нашу встречу в вечности. – Поправил Тима отца.
-Пусть будет так. Если ты будешь счастлив, то живи там. Я не настаиваю.
Тима шел по улице, все, думая о словах отца. Нет, он не за что не переедет с дома Сони. Он для него очень дорог.
Придя домой, Тима созвонился с начальником по работе, предупредив, что завтра выходит работать. Нашел фильм, который они с Соней хотели посмотреть, но не успели. Достал домашний кинотеатр, установил его в гостиной. Тима не смог сосредоточится на фильме, всё время его отвлекали разные мысли.
«С болью утраты придется жить. От этой боли нет спасения. От нее не скрыться, не убежать. Рано или поздно она снова накрывает и хочется только одного - избавления. Эту боль я не могу ни с чем сравнить. Конечно, мы с ней непременно встретимся, и успокаивает только то, что ей сейчас хорошо. Уверен, она счастлива. Мне же остается только ждать. Все, когда то умирают, кто-то раньше, кто-то позже. Их всех забирает Бог. Он допускает это. Но и тех, которые остались здесь одни, Он не оставляет. Он и о них заботится, любит их. Мы ведь все перед Ним равные и очень ценны в Его глазах. София, она прожила не плохую жизнь, если убрать некоторые моменты. Я ее знал с тех пор, когда её родители пришли в Церковь, когда мы с отцом впервые пришли к ним в гости. Еще тогда она мне понравилась, тогда, чтобы сдружиться с ней, мне приходилось соглашаться с некоторыми вещами, в которых она была не права, но ради нее, я переступал через это. Лишь бы не отталкивала. Я принял эту потерю. Мы с ней встретимся. Обязательно. В Вечности».