Вскоре они подъехали к смотровой площадке. Машинка так и стояла у обочины дороги, переливаясь в полуденном солнце золотисто-красными бликами. Олька сложила ладошки на груди, словно в молитве, и облегчённо выдохнула. Не глядя на Филиппа, она потянулась к дверце, намереваясь уйти не попрощавшись. И тот, чертыхнувшись, вернул девчонку на место, на этот раз нежно сжимая её руку.
— Оль, ну ладно тебе, извини. Просто день был вчера тяжёлый, — оправдывался он, виновато улыбаясь. — И вообще ты классная девчонка.
Он порылся в бардачке, достал маркер и нацарапал на Олькином запястье цифры.
— Вот, звони, если что, может, оторвёмся ещё. Круто же было.
И Олька просияла.
— Угу, — кивнула она, пожав его ладонь, и выпорхнула из машины.
***
На пороге дома он встретил тётю Нину. Та, переделав хозяйственные дела, собиралась уходить. Нянька была явно не в духе, даже не шутила как обычно.
— Явился, не запылился, — проворчала она, надевая пальто и застёгивая пуговицы. — Скоро дом совсем опустеет. Ни тебя, ни отца! И котлеты на плите испортились, столько мяса перевести!
— А папа где? — облегчённо выдохнул Фил, радуясь возможности беспрепятственно проникнуть в кабинет родителя и избежать неприятного разговора.
— Завтра какая-то важная конференция, ушёл на встречу с профессорами.
Тётя Нина ещё долго возилась с сумками, надевала сапоги, причитала и рассказывала о ссоре с соседкой, видимо, день не задался. Фил не мог дождаться, когда уже милая тётушка наконец соберётся и покинет квартиру.
Как только за женщиной закрылась дверь, Фил ринулся в кабинет отца. Он судорожно обыскал все выдвижные ящики в рабочем столе. Осмотрел книжные полки в надежде найти хоть одну завалявшуюся средь книг баночку, выдвинул несколько томиков энциклопедий и, так ничего и не найдя, с тяжёлым вздохом упал в кресло. Взгляд его прошёлся по стеллажам с отцовской макулатурой, остановился на полированной дверце, за которой скрывался сейф. Одна надежда проникнуть в него. Интересно, что там прячет отец? Наверняка в нём найдётся то самое… необходимое. Перебирая в уме возможные комбинации цифр, он медленно приближался к цели. Гипнотизируя взглядом бронированную дверцу, уверенно набрал первый, пришедший на ум вариант — день рождения матери, — взволнованно взялся за ручку и повернул её вправо. Раздался глухой щелчок, и дверца подалась вперёд. Фил на секунду прикрыл глаза, не веря в такую удачу. Стерев со лба проступившие капельки пота, он быстро нырнул в сейф. Вынул пару рецептов и баночку с неизвестным лекарством. Зарывшись в справочник, подробно изучил его инструкцию. Препарат был новым, гораздо серьёзнее тех, что он обычно глотал. Фил открутил крышку и высыпал на ладонь горстку таблеток. Захотелось опробовать, скорее по привычке и ради интереса, чем по необходимости. Ненавидя себя за слабость, он пересыпал часть содержимого в баночку с «куколками», оставив одну единственную на ладони. В тёплых лучах солнца она отливала молочным глянцем и манила, манила… «Только одну», — подумал он, ощущая ползущие по спине мурашки и шипение Аспида в голове. Набрав полные лёгкие воздуха, Фил подавил желание закинуться «куколкой», крепко зажал её в ладони, будто хотел прервать поток воздействия. Он чуть не поддался искушению, однако в его кармане вдруг завибрировал сотовый с позывными от школьного друга. В последнее время тот выходил на связь крайне редко, всё больше по нужде.
— Док… док, умоляю, спаси! Люфик при смерти, не дышит. Сделай что-нибудь, пожалуйста, умоляю… — вопила бывшая подружка из дворовой компании. Когда-то в школе они тусили вместе. Золотая молодёжь, местная элита, состоявшая из папенькиных дочек и сынков. Вот только Фил откосил от коллектива ещё в семнадцать, найдя друзей по интересам. А Люфик — лучший друг детства и просто чумовой пацан, с которым они излазили все заброшки города и промзону, давно уже сидел на системе.
Фил не осуждал его, да и какое право он имел, когда печальный опыт случился и с ним самим? Ещё год назад он пытался вразумить заблудшего друга отказаться от подобных практик. Однако тот отвечал ему словами гуру Анаами Баба: «Иногда меня трудно понять, но это не мешает делу, ведь какая польза в том, чтобы понять меня? Поймите себя…»
И Фил не вмешивался. Тем более никто в его окружении не подозревал, что с другом творится неладное — тот неплохо учился в универе и, казалось, жил обычной жизнью. Даже родители не замечали перемен в сыне, хотя, скорее, не интересовались им, в курсе были лишь самые близкие друзья и его девушка.