Я, не веря, повернулся к нему, а он смотрел в пол.
- Думаю, я права, – она направилась к выходу. – Поговорите, разберитесь. Даю вам время до вечера, иначе, я придумаю, что с вами сделать, – пригрозила она. – Я могу быть очень опасной...
Но я не слышал ее бред, я смотрел на того кого, думал, знаю всю жизнь, а оказалось, что ничего о нем не знаю! Что твориться с моей жизнью?! Кто вообще меня окружает?!
№ 8
Остин
Я очнулся первым. Кроме Йена и меня здесь никого не было. Я подполз к нему, сил на что-то большее просто не хватало, положив его голову себе на колени, сумел сесть, принялся его разглядывать. Это был Йен и не Йен. Тот же рост, немного ниже моего, тот же маленький, чуть вздернутый носик, говорящий о его скверном характере. Те же полные темно-розовые губы, уголки чуть опущены, когда он не улыбается, в такие моменты, кажется, что он грустит. Тот же острый овал лица, тонкие брови в разлет, черные волосы, находящиеся в постоянном беспорядке. То же хрупкое, худощавое телосложение из-за того, что он сильно вытянулся в последнее время, но мышцы остались на месте. Тот же шрам на левой брови, который ее пересекает. Он получил его, когда вытаскивал меня из драки в 7 классе. То же проколотое правое ухо, когда его друзья взяли на слабо в тот момент, когда они все вместе пили, я надрал ему зад потом, хотел заставить снять ее, но она мне понравилась. Ему шло... Это был он и не он в то же время, что-то неуловимо изменилось в нем. Волосы стали длиннее, черты лица жестче и резче, в руках чувствовалась сила, как и в нем самом.
- Ты любишь его, я знаю, – раздался голос от двери.
Я перевел взгляд на девушку, что притащила нас сюда.
- Кто ты? – я внимательно на нее посмотрел. – Что тебе нужно?
Она рассмеялась.
- Успокойся, я не собираюсь вредить вам, вы нужны мне, точнее ваша помощь... – она помешала что-то в котелке. – Вы ослабли после превращения, скоро это пройдет, не пугайся.
Я недоуменно на нее посмотрел.
- Какого превращения? – затаив дыхание, спросил я.
- Теперь ты вампир, а он, – она посмотрела на Йена. – Он оборотень. Ему будет намного тяжелее, чем тебе. Он должен превратиться в волка, а это адская боль. Все его кости будут ломаться, перестраиваясь для нового тела, кожа и внутренности будут гореть огнем, ему будет казаться, что его мозг взорвется с минуты на минуту. Он может сломаться от этого, Остин, – она серьезно посмотрела на меня. – Готов ли ты на то, о чем я собираюсь вас попросить?
- Да, если он не будет страдать, – осторожно проговорил я.
Она закачала головой.
- Нет, так не получиться. Он должен это сделать, потом будет проще, но он должен.
- Но зачем?! – ужаснувшись, закричал я на нее. – Зачем ты нас сюда притащила?! О чем ты вообще думала, подвергая нас такому?! – я закачал головой. – Верни нас обратно!
- Нет, – твердо ответила она. – Вот, выпей, это успокоит тебя, – она протянула мне стакан с чем-то неприятно пахнущим.
- Что это? – насторожившись, спросил я.
- Снадобье, оно успокоит тебя, чтобы мы могли нормально поговорить.
- Нам не о чем разговаривать, – спокойно проговорил я, выпив эту отраву через силу. – Ты должна вернуть нас обратно!
- Верну, – кивнула она головой. – Только после того, как поможете мне, я все верну, как было раньше и сниму с вас приворот, который наложил на вас твой друг по незнанию, – она довольно заулыбалась. – Если ты, конечно, этого захочешь...
Я грозно на нее посмотрел.
- Он заслуживает лучшего, – пробормотал я, – Красивую девушку, семью, детей... Я не могу всего этого ему дать, – я погладил его по голове. – Я должен привыкнуть его отпускать...
- Любить кого-то, кто не отвечает тебе взаимностью, это как обнимать кактус, – улыбаясь, проговорила она. – Чем сильнее ты его сдавишь, тем больнее будет тебе. Я... – она замолчала на мгновенье. – Я могу забрать твои чувства. Ты станешь нормальным, полюбишь какую-нибудь девушку, а он будет свободен от тебя... Ты хочешь этого? – предложила она, выжидательно уставившись на меня.
Я задумался. Хочу ли я этого? Чтобы он был свободен и я тоже? Мы может действительно общаться как друзья, без запретных взглядов, без ночных мыслей. Смогу ли я отпустить его? Осознанно пойти на такой шаг?
- Что ты хочешь взамен? – хмуро глядя на нее, спросил я.
- Помощи, – ответила она, отвернувшись от меня.
- Йен всего этого не одобрит... – предсказал я.
Она рассмеялась.
- Уж как с ним справиться решать мне, а не тебе, – она снова посмотрела на меня. – Я пойду в лес, нужно собрать кое-какие травы расскажу, когда вернусь, и он придет в себя, а сейчас, отдыхайте...
- Ос, о чем она сейчас говорила? – ошарашено спросил Йен.
Я грустно на него посмотрел. Не так! Я не хочу, чтобы он узнавал обо всем так!!!
- Я люблю тебя, Йен, – тихо прошептал я, не смотря на него. – С того момента, как впервые увидел. Я ничего не могу с собой поделать, поверь мне, я пытался...
Молчание. Он возненавидит меня, я уверен.
- Почему ты молчал? – осторожно спросил он.
- А как я должен был тебе рассказать?! – усмехнувшись, воскликнул я. – Я пытался однажды, рассказал маме, что люблю тебя, что женюсь на тебе, когда ты вырастешь, но мне сказали, что так нельзя. Что эта любовь запретна, что ты мальчик и я тоже, а значит этого нельзя делать, – я набрался храбрости и посмотрел ему в лицо. – Что я должен был сказать тебе, Йен?
Он непонимающе смотрел на меня.
- Ты ведь мой друг... – воскликнул он. – Как ты можешь любить меня... ТАК?! – он нахмурился. – Мы ведь знакомы с детства, вместе росли, ходили в школу! Как это возможно, Ос?!
Я рассмеялся.
- Я все сказал, Йен, – я опустился на пол. – Я знал, что ты этого не примешь, поэтому и молчал, просто хотел быть рядом с тобой, хотя бы как друг. Просто касаться тебя, смотреть на тебя, быть с тобой, – он с ужасом и страхом смотрел на меня. – Это, пожалуй, самое страшное, когда ближе к ночи лежишь в постели, и слезы начинают катиться по щекам, – я усмехнулся. – Ты пытаешься сдержать их. Пальцами, цепляясь за одеяло, подушкой затыкаешь рот, ведь ты должен быть сильным, но ничего не можешь с собой поделать! А ты ничего не замечал... Советовался, спрашивал, что со мной не так, но ничего не замечал! Я как ни в чем не бывало, отвечал тебе, что все хорошо, и ты верил... Я понимал, что тону в этом, но никто ничего не замечал, даже ты. Никто не пришел на помощь, – по щеке соскользнула слезинка, признак моей слабости. – Никто...
Йен пораженно смотрел на меня, даже не пытаясь что-то сказать, я понимал его. Это потрясение, узнать, что твой лучший друг, оказывается, мечтает тебя отрахать, а ты и не догадывался об этом...!
- Знаешь, от чего людям становиться больно? – спросил я, в его глазах стояли слезы, он сморгнул их, и они покатились по его гладкой коже, он помотал головой, продолжая смотреть в одну точку. – От того, что их бросали. Забывали. Заменяли... От этого люди умирают морально, Йен, – он поднял голову, посмотрев на меня. – Твое безразличие выжигало во мне все чувства к остальным, поэтому я не мог иметь друзей, или того с кем мог бы встречаться. Ты поглощал меня полностью, оставляя глубокие раны, после себя... – я откинулся на стенку.
- Я не хотел этого... – хрипло проговорил он. – Я не знал, Ос...
- Я понимаю... – тихо ответил я. – Но от этого мне не легче. Я все равно люблю тебя, а ты... – я посмотрел на него, а он напрягся весь. – Ты никогда не полюбишь меня... – я отвернулся от него. – Поэтому я согласился на сделку с Мильяр. Она предложила мне, что если мы поможем им, то она снимет с нас приворот и заберет все мои чувства к тебе. Все будет так, как раньше...
- Ты же сказал, что любил меня всегда... – непонимающе прошептал он. – Так, что как раньше точно не будет.
- О чем ты переживаешь? – нахмурился я. – Главное, что ты не будешь привязан ко мне, а я к тебе... Разве нет?
Он нахмурился.
- Да, конечно... – он закусил губу. – Но...