Поздним вечером иду из клуба в общежитие. Звезды уже горят над любимой Москвой. Как хорошо быть прогрессивной молодежью! Жить в свете разума! На прошлой неделе лектор делал у нас в ячейке доклад о влияние полового удовлетворения на длительность жизни и производительность труда. Ох, страшные цифры привел нам товарищ лектор! Это сколько ж неудовлетворенных людей ежегодно раньше времени помирает! Особенно, на морально отсталом Западе, зараженном буржуазной якобы-любовью — люди там мрут как мухи, так и не поняв запросов времени! Прямо жуть берет… а ведь могли бы полнокровно трудиться на благо Мировой Революции.
В двух шагах от общежития товарищ в кожаной тужурке просит удовлетворения. Будь я буржуазной эгоисткой, я б разъяснила ему, что завтра с самого утра иду на просветительское комсомольское шествие, а вечером делаю сообщение в подшефной школе о писателе Льве Толстом. Но я не буржуазия и имею большевистское сочуствие к здоровой потребности классово-родного гражданина. Стыдно комсомолке думать о себе — и я дружески предлагаю ему использовать мою ротовую полость…
Через несколько минут вбегаю в комнату, где моя подруга и соседка Дунечка Прилипало сосредоточенно удовлетворяет товарищей коменданта и двух его заместителей. Дуня, как настоящий друг, предлагает мне удовлетвориться, так как есть свободные половые органы. Но я объясняю, что на сегодня моя потребность тела уже удовлетворена и что я еще должна удовлетворить потребность духа — путем перечитывания и глубокого осмысления статьи Владимира Ильича Ленина «Лев Толстой как зеркало русской революции».
Когда напали бандерлоги
Что вредно в мирное время — полезно на войне.
Когда солдатам в окопах выдают папиросы, врачи помалкивают о вреде курения. Когда перед атакой бойцы выпивают на голодный желудок по сто грамм, никто не беспокоится о язве желудка.
«Где ты был, когда напали бандерлоги?» — нацарапал кто-то на стене нашего дома. Не знаю, где был этот умник, а я был там, куда поставили — в окопах.
Бандерлогов было в сто раз меньше, чем нас. Но все шло как-то наперекосяк. В каждом блиндаже что ни вечер спорили до хрипоты: бандерлоги — это порченые люди или совсем не люди? Потому как, если порченые — их надо лечить, а если, понимаешь, не люди, — тогда совсем другой коленкор… И пока мы спорили, эти самые не-пойми-кто, не терзаясь сомнениями о своей наглой сущности, делали свое дело…
Многие из наших с удовольствием сдались бы в плен — но вот беда!.. бандерлоги пленных не берут. Мы продались бы с всеми потрохами — но нас не желали покупать. И верно: зачем покупать то, что можно украсть? Уж не знаю, как там у них промеж себя, но у нас они никогда ничего не покупают. Просто просыпаешься утром, выглядываешь во двор — а клумбы (или, там, песочницы дитячьей) уже нет. Заместо нее железная дверища. И двое рядом. С автоматами.
В самом начале, когда никто ничего не понимал, на всех заборах появились объявления: мол, записывайтесь в бандерлоги, граждане-товарищи — и адрес. Но почти никто не шел — мало ли чего на стенках висит! А когда эти черт-знает-кто стали хватать все, что плохо лежало, и подбираться к тому, что лежало хорошо — объявления эти как корова языком слизала. Видно, набрали добровольцев сколько надо, и все — штат укомплектован. В газетах рассказывали про эту запись: мол таблетку дают: сожрал, запил, глянул в зеркало — а ты уже бандерлог! А другие говорят, что надо грехов сколько-то насовершать — и уж тогда только принимают…
Да мы чего, мы б с радостью нагрешили сколько надо, просто случая как-то не подворачивалось!
Я бы, к примеру, с удовольствием воровал, но… не умею, таланта не дано! Я бы прелюбодействовал, тоже дело интересное — так ведь как, если ни капельки не хочется? Выхожу ночью на большую дорогу (это, значит, грабить) и… ни души не видать! Или в злачное место иду — напьюсь, думаю, сейчас до свинства, девочку сниму, грешить с ней буду. Прихожу. Цап за кошелек — а там ни хрена, даже на лимонад не хватает! Откуда, спрашивается, деньги, если таланта нет? А какие грехи без начального капитала? Жену ближнего? — сплошные траты. Самого ближнего к праотцам? — приобретай инструментарий или мышцу расти. Мышцу растить? — так это ж сколько надо жрать! Чревоугодие? — ха-ха! Пьянство? — хи-хи-хи…
И вот теперь все мы, у кого на грехи капитала нету, прячемся в развалинах — ну, прямо первые христиане в катакомбах! Только те от грехов бегали, а у нас наоборот: мы за грехами, а грехи от нас.