- Какой еще крем? – Забрав у своего парня тюбик, Илья, наморщив лоб, крутил его в руках. Когда он этот крем купил, хоть убей, он вспомнить не мог.
В чем-то он всё-таки был немного транжирой. И уж на косметику он не скупился никогда. И не потому, что он гей, а потому, что метросексуал. По крайней мере, самому ему было приятнее так думать.
- А, - он хлопнул себя ладонью по лбу, - вспомнил! Я его сначала купил, а потом почитал, что отзывы плохие, и не стал пользоваться. Мужики пишут – жжет, и кожа краснеет.
- Хлюпики твои мужики, - фыркнул Юрка, снимая штаны и ложась спиной на диван, - мажь давай, пока я не передумал.
И, в качестве знака содействия, он расставил ноги пошире.
***
Илья посмотрел на открывшуюся перед ним картину и шумно сглотнул. Юрка лежал перед ним, что называется, как на ладони – беззащитный, покорный, с широко разведенными в разные стороны ногами, выставив на обозрение свою дырку, покрытую порослью волос. Илюха скептически оглядел позу бойфренда, скользнул взглядом по его анусу и почувствовал, что его возбуждение плавно сошло на нет.
- Вот отсюда и начнем! – сверкнув глазами, заявил он, с громким щелчком открывая тюбик крема.
- Ты что там удумал? – с угрозой в голосе спросил Юрка, и Илюха едва не расхохотался – таким сильным был контраст: злобный, сочившийся раздражением голос любовника и его поза, полная беспомощности и послушания.
- Ничего особенного. Тебе понравится, сладкий, - растягивая слова, проговорил он и помахал перед носом у парня специальным шпателем, который шёл в комплекте вместе с кремом.
- Я же не такой извращенец, как ты, чтоб мне понравилось, когда мне в жопу посторонним предметом лезут. Ой! Ты что творишь, сука?
Илья с мстительным удовольствием шлепнул крем прямо между раскрытых Юркиных половинок, чуть ниже яиц, и принялся тщательно размазывать вокруг ануса густую субстанцию белого цвета.
- А ты как хотел? Побрить яйца и оставить вокруг своих врат в рай этот чудный оазис? - Хмыкнул парень, глядя на перекошенное лицо бойфренда. – Боюсь, не будет сочетаться.
Он щедро добавил еще порцию крема, размазывая ее вокруг Юркиной дырки, и перешел ближе к яйцам:
- Ты так морщишься… Неужели так больно?
- Да он холодный, словно твои лягушечьи конечности, когда ты подгребаешь ко мне под бок греться!
- Холодный? Не страшно, сейчас согреется. - Илья, не прекращая своего занятия, второй рукой подгреб к себе коробочку от крема, принявшись изучать ее содержимое. – Время воздействия – десять минут. Дольше, чем на пятнадцать не оставлять. Пролетит - не заметишь. Все для твоего же блага.
- Да я сейчас для твоего блага, вставлю тебе по самые яйца!
- А не получится: мои яйца плюс твое хозяйство, щедро сдобренное этой прелестью – получится не самый лучший расклад. На слизистую нельзя наносить ни в коем случае, если что - сразу промывать. Так что не дергай дыркой, любимый, а то познаешь неизведанные прежде ощущения.
В наступившей тишине было слышно лишь как скрипят Юркины зубы да приглушенное бормотание работающего телевизора.
- Сейчас… еще последний штрих - и все! – улыбаясь во все тридцать два, проговорил Илья, тщательно размазывая тонким слоем депиляционный крем по Юркиному паху, осуществляя свою давнюю мечту. – Отлично выглядит, почти как взбитые сливки, так бы и облизал всё. Вот куплю завтра и как оближу, теперь по гладкому в кайф будет.
Юрка пялился в потолок и мысленно пытался вспомнить, что хорошего он нашел в этом извращенце и садисте. И как они уже десять лет жили душа в душу? Ну ведь сволочь же, кайфует от его унижения. Вот как Юрке теперь в качалку идти? Не дай бог, кто в душе увидит – пацаны не поймут. То, что ориентация у него не совсем традиционная - Юрик лишний раз предпочитал не светить. Мужики на такие новости всегда странно реагировали: кто-то злился, кто-то делал вид, что всё в порядке, а кто-то крутил пальцем у виска. Но все, как один, начинали дрожать за свои жопы, почему-то искренне считая, что гею все равно кого ебать. Объяснять было бесполезно.
Между тем крем неприятно нагрелся и появилось легкое ощущение покалывания.
- Слышь, ты, брадобрей, - Юрка повернул голову к любовнику-извращенцу, вернувшемуся из ванной, - хер ли оно мне жжется так? Это нормально?
- Вообще-то нет, - Илья нахмурил брови и поджал губы, - это странно. Надо смывать. Да и вообще, блин, сначала надо было где-нибудь на небольшом участке кожи попробовать. Видимо, у тебя непереносимость каких-то компонентов.
Юрка закатил глаза - любил Илья умничать по делу и без.
- Ты уверен, что надо смывать? - Он повел задницей по кровати. - Вроде терпимо, горячо, но ничего так.
- Уверен. Вставай давай! – Илья схватил своего любовника за руку и поставил на ноги. - Марш в ванную. Смывай это всё нафиг, и будем тебя по старинке брить.
Идея с бритвой у его яиц радостью Юрку не наполнила. Но он мужественно пошел в ванную. Но, на месте, закрыл за собой дверь, включил душ и решил еще немного подождать. Пекло уже прилично, зато, может, без бритвы обойдется. Когда сил терпеть уже не было, он всё-таки полез мыться. Смывая с паха противно пахнущую субстанцию, Юрик с горечью отметил, что волосы ушли не все. Теперь низ живота у него сиял проплешинами, где-то был лыс, а где-то вполне себе волосат.
Непоправимое случилось, когда он попытался отмыть от крема дырку. Непонятно как это вышло, но вместо того, чтобы смыть чертов крем, он затолкал клок волос с ним в анус.
- Твою мать! - выругался Юрка и принялся исправлять ситуацию.
- Твою мать!!! – орал он десять секунд спустя, когда в жопе запекло так, будто ему туда паяльник засунули.
- Что? – Илья чуть дверь не снес, услышав вопли любовника.
Он на всех парах влетел в ванную и замер под разъяренным взглядом своего парня.
- Юр, ты чего орал? Случилось чего? – Он основался в дверях, не решаясь подойти поближе. – Ох, мать моя женщина! - Илья разглядел результат их труда и согнулся пополам от хохота. – Ты бы себя сейчас видел! Ты похож на облезлую обезьяну, которая попала под кислотный дождь и у нее местами остались клочья шерсти.
- Я тебе сейчас такую обезьяну покажу! Я тебя сейчас, сука, накормлю этим кремом! Ты что мне подсунул, идиот?
Юрка немного прикрутил воду и направил струю душа прямо на свой многострадальный анус. Облегчение было сомнительным и мимолетным.
- Твою мать! Твою мать! Илья, ты лучше спетляй отсюда, а то я за себя не ручаюсь!
- Да что случилось то? – разозлился Илья и, подойдя поближе, выхватил из рук парня душ, принявшись рассматривать результаты депиляции. – У тебя тут раздражение, кажется… Ты что, чесался?