Однако под конец кинули ему лишь 2000 долларов: если считать вместе с авансом, только половину указанной в контракте цифры. И когда в руках Василия оказалась сумма, куда меньшая чем та, что могла возместить весь морально-психологический износ, он вспыхнул и задымился.
Недовольный работник грозно завис над бухгалтершой, но та скромно сказала, что выполняет поручения шефа, у которого имеются некоторые претензии к отработке контракта. Василий несколько стух, поскольку понимал, что, следуя букве договора, его можно прихватить сотней различных способов. А черноокая красавица-секретарша с удовольствием сообщила, что шефа сегодня уже не будет, да и завтра, в пятницу, тоже. Сами понимаете, у правоверных выходной. Так что, до понедельника.
— В вопросах отдыха я солидарен со всеми тремя религиями. — известил Василий. — Так что, в самом деле, до понедельника.
Когда он проносил свое тело сквозь контроль на выходе, мозги сжало спазмом. А когда Василий вышел на улицу и прошел метров этак двадцать, не более, свет вдруг ушел из глаз, оставляя весь мир во тьме и небытии. Последняя мысль была о деньгах, лежащих в заднем кармане брюк.
Очнулся он, потому что было жестко и холодно. Вскоре Василий понял, что лежит на каталке в каком-то мрачном холодном помещении со стенами из бетонных блоков — то ли в приемном покое, то ли в морге.
Щека сильно болела, Василий дотронулся пальцем — что-то липкое, или кровь, текущая из рассеченной кожи, или… фу, даже страшно подумать. Потом рука трепетно метнулась к заднему карману брюк — о, блин, хорошо-то как,деньги все еще лежали там тугой пачкой.
Неподалеку щебетало радио, что исламисты блокировали неподалеку от центра города Франкфурта крупное подразделение бундесвера и сейчас применяют для его уничтожения опознающие миниракеты с расщепляющимися боеголовками, что правительственная танковая колонна не смогла пробиться на помощь осажденным и отступила, понеся большие потери, что правительство Турции открещивается от причастности к снабжению оружием «сил Ислама в Европе», что боевики базируются в новых исламистских государствах, чье образование Запад поддерживал в девяностых годах, что по непроверенным данным предводитель «Волков Пророка» Мехмет Айдин получил легкое ранение во время последних боев.
Еще радио сообщило, что в Атлантическом океане затонуло судно со стотонным собранием творений скульптора Железнякова, а в Папуа-Новой Гвинее террористы съели французского посла. Причем, по ошибке, приняв его за американского.
Василий стал слезать с каталки, но тут его остановил грубый голос:
— Лежать. Щас мент придет, он тебя оформит. — Голос принадлежал квадратному санитару, лениво выдувающему большие зеркальные пузыри из здоровенного комка баббл-гам, катающегося у него в пасти.Будут кокументы в порядке, сможешь слинять, если нет — они тебя заберут и станут твою морду лечить у себя в застенке.
— Спасибо, я свою морду лучше сам полечу.
Угрюмый мент пришел через полчаса. С Василием все обошлось, но какого-то переломанного гражданина сержант сбросил с каталки, сковал вдоль и поперек кандалами-самохватами и потащил за собой. Экранчик ментовского микрокомпа показал, что у калеки просрочена московская регистрация.
— Ну что, линяешь? — уточнил санитар. — В больнице оставаться не советую, до понедельника никто тобой заниматься не будет, а до той поры и так все живет. Жрачка у нас хилая, так что не надейся.
— По тебе не видно, что хилая, скоро уже ряха треснет, — почти мысленно произнес Василий и побрел на выход.
Когда он был у самой двери, слова санитара заставили его оглянуться и встрепенуться.
— Эй, мужик. Двести баксов, кстати, я у тебя взял. За охрану так сказать.
— Как это двести, какую-такую охрану? — сглотнув возмущение, спросил Василий.
— Ну, лежал же ты здесь словно какашка, а я тебя сторожил, чтобы никто твое достояние не спиздил. Тут вообще такое творится — яйца могут у пациента оторвать. Знаешь, сколько сейчас органы стоят на этой самой Гонконгской бирже?
Василий потрогал свои органы и поежился, но потом даже повеселел, что отделался дешево — всего парой сотен долларов.
Было около часа ночи. Когда он подходил к метро, его замел патруль. Может, что-то сбойнуло в канале связи, но из банка эмвэдэшных данных не пришло никакой обнадеживающей информации на Василия. Так что его продержали в КПЗ до вечера следующего дня, заодно просвечивая и сканируя на предмет ОВ, ВВ, опасных устройств типа гамма-излучателей и киберимплантов, перекодирующих мозг.
Его отпустили, когда в участке кто-то догадался еще раз связаться с банком данных. Но все равно пришлось оторвать от сердца еще 200 мозолистых баксов — иначе проверки длились бы минимум пару недель.
С удобством располагаясь на сидении в вагоне метро, Василий Самуилович был уверен, что на этом его мытарства закончились. Так оно и казалось до поры до времени. Но неожиданно на переходе между станциями поезд встал и тут же погас свет. Стало донельзя жутко, однако вскоре зажглись маленькие красные лампочки аварийного освещения. А потом послышался шум. Как будто кто-то открыл очень большой водопроводный кран с насадкой аэрации.
И в самом деле вскоре мощный поток воды захлестнул поезд, заставив его попрыгать, а стоящих и даже сидящих пассажиров попадать. Лишь немногие женщины смогли тоненько закричать, еще несколько слабонервных описалось со страха, а кто-то даже обкакался, сильно ухудшив качество замкнутого пространства.
— Спокойно, товагищи, — картавя, произнес военный в чине майора,вагон совегшенно гегметический. Вы посмотгите, какие мощные стекла, это настоящие иллюминатогы.
Мужественный офицер поднес фонарик к одному из «иллюминаторов» свежеспущенной подводной лодки. За стеклом как раз проплыл труп, у которого голова была насквозь пробита трубой.
— Ну что же, бывает. — бодро произнес бывалый военный, вселяя уверенность в остальных пассажиров. — На войне бывает, что голова в одном месте, а яйца, пгошу пгощения, за тги километга остались.
— Есть ли связь с поверхностью? — спросил кто-то на манер подводников и как раз по поезду пролетел голос машиниста. — Граждане москвичи и гости нашего города, со станцией связаться не могу, но воздуху в каждом вагоне хватает на шесть часов не слишком активного дыхания. Так что, товарищи и дамы, не занимайтесь со скуки сексом и спортом.
Но уже через три часа некоторые пассажиры потеряли моральнопсихологическую устойчивость, покраснели и стали делать вид, что задыхаются. Военный начал показывать, как можно дышать по минимуму, одними порами кожи, именно так он делал вместе со своей ротой, когда моджахеды применили против нее самые жуткие газы.
Через четыре часа майор угрожал паникерам расстрелом. Через пять с ним первым случился обморок.
Через шесть часов воду из тоннеля еще не откачали, но подали воздух по шлангам. Полное освобождение состоялось только в воскресенье вечером. Пассажиров-подводников, пострадавших в результате крупномасштабной диверсии, развозили по домам специальные автобусы, показанные телевидением. Однако, когда провожаемый телекамерой, Василий вошел в парадную, на его плечо легла тяжелая рука. Он обернулся и увидел человека совершенно определенной наружности. Золотой клык вампира, чуб переменного цвета, медальон с голографическим глазом и бугры стероидных мышц выдавали в нем Робин Гуда 21 века, то есть цивилизованного рэкетира.
— Василий Самуилович, нам надо пообщаться, — произнес человек,внушительно перекатываюсь массивным телом с носок на пятки. — Ваши доходы резко увеличились. Нам это известно и не надо скромничать. Деньги могут стать злом, могут испортить вашу личную жизнь, но мы знаем, как сделать так, чтобы вы получали от них одно удовольствие.
— Кто это вы? Политбюро ЦК КПСС?
Человек поднес к лицу Василия большой кулак, но не для того, чтобы напугать. Кулак просто служил визитной карточкой, на большом пальце была голографическая радужная татуировка, изображающая сидящего орла с буквой "У" на груди. Справа от птицы была поставлена на попа атомная бомба, слева имелась книга. Такую татуировку не стоит подделывать, за фальшивку в зоне убивают лопатой, а на воле гранатой, но в любом случае сдирают кожу с ложным изображением.