На грани паники, я поднялся и встал в пролёте кабины экипажа. Стал смотреть в лобовое стекло. Гаражи приближались, а мы, всё еще, не могли взлететь!.. Наконец, массивная туша АН-12, стала тяжело подниматься, как гигантский орёл, нёсший непосильную ношу. Медленнно-медленно, будто, что-то неведомое тормозит, замедляет его фантасмагорический взлёт. Вот это-то, и было страшнее всего!.. Движки работали на пределе; самолёт аж вздрагивал; всё вибрировало, и люди вибрировали. В пассажирских аэробусах, ничего подобного не происходит. А здесь, такое впечатление, что самолёт, вот-вот, развалится на огромные куски!..
Оторвались мы от земли, перед самыми гаражами. Чуть-чуть не коснулись их крыш и макушек деревьев. Крыша двухэтажного здания, была под самым крылом. Дак, у меня возникло впечатление, будто АН-12, с этой крыши долбанной, и взлетел!..
Обычно, самолёты поднимаются против ветра. В ином же случае, могут стартовать, с другой стороны взлётно-посадочной полосы. Пилоты очень боятся бокового воздушного потока. Поэтому, когда порты строят, учитывается роза ветров.
Тем временем, АН-12 поднимался выше и выше. Набрав заданный «потолок», выровнялся в горизонте, и включил, наконец, автопилот. Все, кто был в кабине, облегченно вздохнули, перекрестились. Командиру, как хирургу, утерли, обильно текущий, пот. Еще бы! Такой дикий стресс! Игра со смертью! Своего рода, русская рулетка!.. Я, от перенапряжения, выблевал всё содержимое желудка.
И опять, пилот, на подносе, вынес пластиковые стаканчики. Выпили, — уже за здравие. Смерть ведь, смотрела в глаза! Едва от катастрофы спаслись!.. А мы глушили панику спиртом.
И. не пьянели. Настолько была экстремальною ситуация.
На автопилоте, двигатели работали мерно, стабильно. Я немного успокоился, присел на лавку. Заглянул в иллюминатор: — сплошные кучевые облака. Мы летели над ними. Освещенные солнцем, облака напоминали белую сладкую вату. Очень красиво. Но мне, честно говоря, было не до красот.
Попытался забыться, закрыл глаза. В ушах — сплошной гул двигателей: «У-у-у.». Ощущалась небольшая вибрация. В грузовом отсеке было, довольно, холодно. А летели-то летом, но на огромной высоте. Температура воздуха, оставляла желать лучшего.
Через время, вновь открыл глаза. Пилоты, в кабине, опять разливали спирт. Почему они не скрывали этого, от «коммерсанта»?.. Потому, что находились мы в одной связке. Породнились, по сути, сказать. Ведь, вместе рисковали собственными жизнями. За это, и уважали друг друга.
Опять, подошел член экипажа с подносом. «За удачу, земеля!» — подаёт, снова, спирт. Но я отказался, — после стресса, потянуло на сон. Глянул в иллюминатор: качалось крыло. Амплитуда, однако, большая. А вдруг, оторвётся?.. Да всё нормально будет! Не оторвётся. И худшее, — уже позади, слава Богу.
Засыпая, поймал себя на мысли. «Так вот, почему самолёты падают часто!». А потом, провалился в мёртвое забытьё.
.Проснулся от оглушающей тишины. По-
садку, в Вилюйске, совершили нормально. 4 с половиной часа перелёта, пролетели, как миг. Лётчики, вновь выпивали. «А-а, проснулся, уже!.. Давай-ка, с нами за удачный полёт!». Но пить не хотелось. Выйдя из отсека, организовал разгрузку товара (меня уже встречали). Обратил внимание, что дозаправку, АН-12, почему-то, не сделал. Потом уже, один знакомый пенсионер-летун объяснил, в чем тут дело. Узнав о страшной правде, я, невольно, содрогнулся. А «бесстрашный» АН-12, вскоре, затарившись, отправился в рейс до города Мирного. Да там и, при посадке, разбился о земь; взорвался и сгорел. Короче, пьяный экипаж, эксплуатация старой машины и перегруз, сделали своё черное дело. Недавний пассажир благодарил Господа, что остался жив и здоров, добравшись, лишь до Вилюйска.
Позже, приходилось совершать, сомнительные перелёты, еще 7 раз. Каждый рейс, как и говорил: русская рулетка. Потом, стало невыгодно фрахтовать самолёты, — подняли цены на керосин. Пришлось сделать акцент, на речных и автомобильных перевозках товара. Да и, вообще, решил больше не испытывать судьбу. Дал себе строгий зарок, больше не летать. И не пользуюсь услугами воздушного транспорта, вплоть до сей поры.
ызыл-Сыр, — в переводе с якутского, — значит, Красная Горка. Место это, у «аборигенов», считается пр<5-фР клятым. Во всяком случае, охоннёры
(старики) так утверждают. Когда-то, здесь, была могила, мол, злого шамана. Поэтому-то, якуты, никогда, не селятся в посёлке и его окрестностях.
А сам посёлок, действительно, имел дурную славу. Застраиваться, «колонистами-