После очередного пропущенного удара, оставившего на моей груди длинный порез, со стороны купальни, в которой скрылась Мейхуи, раздался испуганный вскрик. Командир нападавших отдал приказ, и сразу двое ханьцев двинулись в ту сторону. Учитывая, что у Мейхуи не было ни духов, ни какого-либо оружия, стоит им добраться до туда, и у неё не будет шансов пережить эту ночь.
Зарычав, как дикий зверь, я, с новыми силами, бросился в яростную атаку, стремясь помешать им добраться до моей будущей жены. Не обращая внимания на сыплющиеся на меня удары, я продирался сквозь противников, оставляя за собой лишь мёртвых или умирающих.
Двоих убийц я настиг около самой занавески, которую один из них уже отвёл в сторону кончиком своего меча. Первого я убил ударом в спину, пробив его плоть и достав когтями до сердца. Второй успел развернуться, но лишь для того, чтобы увидеть мои горящие ненавистью глаза, прежде чем я вырвал ему горло.
Спину обожгло болью. Я развернулся, отмахиваясь от оставшихся противников, но тут же поймал плечом очередную небольшую стрелу. Чувствуя, как плечо начинает неметь и одновременно с этим жечь нестерпимым жаром, я впал в боевое безумие. Моей единственной мыслью было желание убить всех тех, кто ворвался в мои покои, посмев угрожать мне и Мейхуи. Я вырвал стрелу из плеча и набросился на врагов.
Глаза затопила багровая пелена, пульсирующая в такт с моим сердцем. Я бил и бил, получал удары и снова бил, пока не осталось никого живого. Последнего противника я добивал уже лёжа на полу, вцепившись в него слабеющими руками. Стыдно признаться, но визжащего от ужаса ханьца я убил, разорвав ему горло зубами.
— Господин! — донёсся до меня, словно издалека, напуганный до смерти голос Мейхуи. — Ян! Ты живой?
Меня оторвали от мёртвого тела врага и зачем-то затрясли, хотя мне и так было хорошо. Сознание постепенно скатывалось в столь манящую и притягательную темноту, из которой меня вырвал поток ледяной воды, обрушившийся на лицо. Следом меня снова затрясли, вызвав внутри волну злости.
Я раскрыл глаза, нашёл взглядом размытую фигуру и попытался вцепиться в неё, чтобы она прекратила меня тревожить. От приложенного усилия, меня накрыло волной дурноты, и меня начало рвать чем-то горьким и омерзительным на вкус. Я почувствовал, как меня перевернули на бок, придерживая всё то время, пока из меня извергался поток из не до конца усвоившегося ужина, крови и желчи. Удивительное дело, но, когда всё прекратилось, мне стало немного лучше. Настолько, что я смог сфокусироваться на том, кто меня держал.
— Ян? — раздался встревоженный голос Мейхуи, чьи руки и удерживали меня, не дав захлебнуться в собственной рвоте.
— Из-за меня ты испачкала своё платье, — прохрипел я, словно чужим голосом.
Голова кружилась, раны жгло огнём, накатывали волны дурноты, но терять сознание я больше не спешил. Более того, с каждым вздохом, с каждой секундой мне становилось чуть лучше.
Мейхуи, после моих слов, оглядела себя, осмотрелась вокруг, остановила взгляд на мне и, внезапно, разрыдалась. Хотелось её как-то утешить, но сил совершенно не было. Пришлось ждать, пока она успокоится сама.
Я поднял руку, чтобы вытереть её слёзы, но в этот момент в коридоре раздались быстрые шаги. Я напрягся, понимая, что в текущем состоянии не смогу оказать хоть какого-то внятного сопротивления и защитить Мейхуи, но тут двери распахнулись от удара, и внутрь ввалился Акамир, запыхавшийся, с диким взглядом и с окровавленным мечом в руке.
— Ян! Ты жив?
— Пока да, — кивнул я. — Ты чего тут? — меня хватило только на такой невнятный вопрос.
— Нападение, — он тяжело дышал. — Кто-то попытался убить меня и всех сотников. Мы справились, и я поспешил к тебе, — его взгляд упал на тела на полу. — Но, видимо, немного опоздал. Они и до тебя добрались.
— Как видишь.
— Сильно ранен?
— Не знаю, — я попробовал пожать плечами, но у меня ничего не вышло. — Они использовали какой-то сильный яд. Не понимаю, почему я всё ещё жив.
— Я тоже, — криво усмехнулся Акамир. — Все, в кого достали ядом, умерли очень быстро. Но тебя, как я посмотрю, даже таким не пронять, — приятель покачал головой. — Так и будешь разлёживаться или может быть уже встанешь? Давай помогу, лекарь скоро будет.
— Не надо лекаря, — возразил я, глядя на то, как раны уже перестали кровоточить и местами даже уже начали затягиваться. — Мейхуи, ты как? Тебя не ранили?
— Нет, — помотала девушка головой, — я в порядке.
— А кровь?
— Кровь? — Мейхуи растерянно взглянула на свои руки и платье, после чего нервно сглотнула и замотала головой. — Это не моя. Но Вам нужен лекарь, господин Ян! У Вас столько ран!