— Мы уйдём! — сказал один из них.
— Как пожелаете, — я кивнул. — Это ваш выбор. Но знайте — если я увижу вас снова, это будет ваш последний день.
Они молча развернулись и вышли из зала, гордо задрав подбородки.
После того, как остальные главы дали мне присягу, мы все вышли в сад, который пока так и не успели привести в порядок. Будущей аристократии города требовалось обсудить новые условия жизни и их положение в формируемом укладе города. Думаю, им как раз хватит нескольких часов, пока в обеденном зале накроют для всех столы.
Пока я переводил задумчивый взгляд от одной группы ханьцев на другую, ко мне подошёл Акамир.
— Ты уверен, что правильно сделал, отпустив их? — он неопределённо мотнул головой, намекая на решивших уйти.
— Они не представляют угрозы, — ответил я. — А нам нужны преданные люди, готовые трудиться на благо города и сражаться за него, а не строить за нашими спинами козни.
— А что насчёт тех, кто стоит за нападением?
Я нахмурился. После моего решения, некоторые могут счесть меня излишне жестоким, но я не вижу другого выхода.
— Их казнят. Завтра. На центральной площади. Все должны видеть, что ждёт предателей.
Мейхуи, всё это время молча стоявшая рядом со мной, слегка вздрогнула, но потом еле заметно кивнула головой, видимо, приняв для себя правильность моих слов.
— Время утекает, Акамир. Благодаря Иню я чувствую, что Триединый Конь уже двигается сюда. А значит, что и монголы скоро будут здесь. И мы должны быть готовы к их появлению!
Глава 28
На казнь отправили более двух десятков человек — глав кланов и их ближайших помощников, которые оказались замешаны в попытке захвата власти в Хэй Ху. Не скажу, что это прибавило мне любви со стороны остальных глав и обычных жителей, но зато убедило их в твёрдости моих намерений и моего слова.
После неудавшегося покушения, недоброжелатели и недовольные, которых ещё точно осталось в достаточном количестве, затихли и затаились, не желая привлекать к себе внимание решившего отличиться Ли Цзюня. Тот, после того, как его и ещё три десятка проявивших себя воинов сводили в аномалию, где помогли установить связь с духами, был готов рвать глотки любому, не то, чтобы за плохое слово обо мне или ком-то из моего ближайшего окружения, но даже за косой взгляд в нашу сторону.
Пока сформированные бригады в спешном порядке восстанавливали стены города, улицы и дома, отряды воинов объезжали окрестности в поисках недобитых монголов и собирали по ближайшим обезлюдевшим деревням сохранившиеся припасы, скот и вообще всё, что можно было увезти. Дома сжигались, колодцы засыпались и вообще, делалось всё, что могло бы в будущем затруднить монголам передвижение по этим землям. Чудом выживших крестьян, которые потянулись обратно в свои дома, силой заставляли сниматься с мест и отправляться дальше, на север, где у них будет хоть какой-то шанс пережить ещё одно вторжение степняков.
Я же всё это время занимался тем, что водил отряды воинов по аномалиям, делая из наших солдат Связанных. Да, в основном приходилось устанавливать им связь со слабыми духами, так как кого-то посильнее большая часть из них просто не смогла бы подчинить своей воле. Но даже так, после того, как они осваивались с новыми силами и возможностями, они на пол головы, а то и на голову, превосходили солдат без духов.
Несмотря на то, что мы старались действовать осторожно, время от времени, на нас нападали Хранители аномалий. Инь, после всех своих побед и возвращения части сил, зачастую справлялся с сильными духами почти без помощи остальных. Однако, это имело свои последствия.
Безусловно, с каждым поверженным Хранителем, медоед становился только сильнее. А вместе с ним и я. Правда, я начал замечать, что стал намного агрессивней реагировать на любые раздражающие меня факторы. Зверь, который всё это время жил во мне, и которого мне удавалось держать в узде, начал всё чаще взбрыкивать, пытаясь подавить мою волю.
Дошло до того, что я чуть было не напал на Акамира, когда он сделал мне какое-то разумное замечание. В итоге, я решил поговорит с Инем, чтобы выяснить, что происходит. Ведь, самое пугающее в том, что до разговора с Акамиром я даже толком не осознавал, что делаю что-то не то, и что со мной что-то происходит.
— Инь, — начал я хмуро, достучавшись до своего духа. — Что со мной происходит? Я стал злее, раздражительнее, да я просто каждый день, по несколько раз, ловлю себя на желании устроить с кем-то бой!
«Это моя вина, Ян — мне показалось, что в голосе Иня послышалось сожаление. — Я поглотил слишком много силы и начал постепенно захватывать твое сознание. Я пытаюсь хоть как-то это замедлить, но у получается плохо».