Леннарт слегка покачнулся, задетый дверью, и увел прицел немного влево. Подскочив к Янссону одним прыжком, я отвел руку, в которой он держал пистолет, прижимая ее к стене, а затем еще раз, но намного сильнее, ударил его кисть о стену, выворачивая запястье. Сделав замах левой рукой, ударил бывшего наставника локтем в лицо, одновременно окончательно забирая пистолет, и только потом взял его за плечи и впечатал колено ему в солнечное сплетение. Это подарит мне несколько секунд, пока он будет дезориентирован.
Не теряя драгоценные мгновения, я глянул на шокированного охранника, так и застывшего в дверях, навел прицел на него и жестом велел зайти. Мужчина послушался и тут же получил удар прикладом в нос, оседая на полу.
— А теперь мы поговорим уже более обстоятельно, — сказал я, переводя взгляд на Леннарта, который только начал разгибаться. — Спасибо за науку, — ухмыльнулся я.
Поднявшись, Янссон наткнулся взглядом на дуло, которое смотрело ему в голову.
— Не за что, — спокойно ответил он и даже кивнул, как бы отдавая дань вежливости.
— Сядь на стул и держи руки на виду, — приказал я.
Бывший наставник послушался и даже не особенно испугался. Это напрягало. Либо он так же как и я не позволял эмоциям взять верх, либо у него был какой-то план. Конечно, идеальным вариантом было бы вырубить его и увезти с собой, чтобы расспросить без спешки. Но я понимал, что это невозможно.
— Тоже начнешь мне вопросы задавать?
— Начну. Что вы собираетесь делать?
— А с чего ты взял, что готовится какая-то операция? — усмехнулся Янссон.
Он до сих пор чувствовал себя хозяином положения, несмотря на пистолет, приставленный к его голове. Это бесило, но поддаваться эмоциям было по-прежнему нельзя.
— Потому что ты до сих пор здесь. Вашего человека на АЭС отстранили и уволили, а сейчас спешно чистят весь штат, опасаясь повторения ситуации. Но ты до сих пор сидишь прямо в здании «Элминор». Не играй со мной, Леннарт. Ты знаешь, я смогу понять, врешь ты или нет. Если начнешь юлить, я выстрелю. Конечно, мне нужны ответы на некоторые вопросы, но твоя смерть меня тоже устроит.
— Ладно, — кивнул бывший наставник. — Вы молодцы, действительно выгнали ценного кадра со своего рабочего места. Но чего вы этим добились? Ты же не думаешь, что здесь собрались маньяки, которые мечтают о том, чтобы просто так запустить экологическую катастрофу. Это необходимо.
— Ты мне пытаешься рассказать о своих благородных мотивах? Я в них все равно не поверю. От тебя мне нужна совсем другая информация.
— Почему не поверишь? Неужели считаешь меня настолько алчным и беспринципным? Все что я делаю, я делаю на благо Швеции, — заявил он со столь серьезным лицом, что мне стоило огромных усилий не рассмеяться. — И у тебя еще есть шанс присоединиться ко мне.
— Я не намерен слушать твои бредни. Рассказывай. Что. Вы. Задумали.
Очередной приказ я практически прорычал, но все же понимал, в какой патовой ситуации я оказался. Пистолет у меня в руках давал только имплозию контроля. Конечно, Леннарт был у меня на мушке, но допросить его у меня бы не получилось. Даже связать его я не мог, так как для этого нужны были свободные руки, а как только я перестану держать его на мушке, он может попытаться обезвредить уже меня. Применить к нему те же методы допроса, которыми он пугал меня тоже не выйдет. Мне нельзя шуметь. Так что у меня оставалось всего два варианта — либо убить его и быстро уходить отсюда, либо пытаться разговорить, используя исключительно угрозы и психологическое давление.
— Это не бредни, — Леннарт разговаривал показательно спокойно, как будто пытался втолковать важную информацию ребенку. — Я же учил тебя думать на перспективу. Посмотри, к чему ведет нынешняя политика Швеции. Мы аутсайдеры на геополитической арене. Нас никто не воспринимает всерьез. Мы просто выполняем приказы Брюсселя. Занимаемся обычным популизмом, открываем двери для мигрантов, за которыми мне всю жизнь приходилось подчищать, ставим интересы долбанной Еврокомиссии и других бесполезных структур выше интересов собственных граждан. К чему это ведет?
— Какая экспрессия, — раздраженно фыркнул я и закатил бы глаза, если бы не нужно было держать Янссона на прицеле.
— Мир меняется, и ты это тоже видишь. Сейчас начинается гонка «зеленой» энергетики и тот, кто ее выиграет, получит свое место на Олимпе. Но мы этим не занимаемся. Все наши проекты по созданию возобновляемых источников энергии — обыкновенный популизм. Оглянись вокруг — солнечная генерация обеспечивает нам меньше десяти процентов от энергопотребления.
— И поэтому ты решил закрыть атомные электростанции? Еще и таким образом? Ты сам себя слышишь? Понимаешь, какой бред несешь?
— Революции всегда проходили через боль и кровь. И неважно, о какой именно революции идет речь — политической, экономической или энергетической. Но если мы не будем действовать радикально, застрянем в прошлом, постепенно теряя то, что уже имеем, и превратимся в «задний двор» Европы. Нам нужно создать настоящий энергодефицит, чтобы политики начали шевелиться, а не продолжали кормить нас липовыми и бесполезными проектами! Только так мы сможем стать передовой страной в «зеленой» энергетике, в итоге занимая на мировой арене то место, которое нам положено!
— Какая занимательная история, — протянул я.
Поверить в то, что Леннарт действительно таким образом позаботился о дальнейшем процветанием родины мог только откровенный идиот. Нет, он не врал, это было видно, но в глаза бросалось и другое. Вся его мотивация — фальшивка. Просто отговорка для самого себя, чтобы успокоить совесть. Сотрудничая с «Элминор» он помогает в первую очередь норвежской компании. Странный патриотизм.
— Знаешь, Леннарт, если бы я знал тебя не так хорошо, я бы…
Договорить не получилось. Тот гул в наушнике, на который я старался не обращать внимания, стал невыносим.
— Александр! Александр! Да что б тебя, Райнер! ХВАТИТ ТРЕПАТЬСЯ! — заорал в наушник Лиен.
— Что? — коротко спросил я, уже предвкушая очередные глобальные неприятности.
— Тревогу подняли. Где бы ты ни был, сваливай. Я уже двоих охранников уложил, направляюсь на выход.
— Понял, — бросил я, продолжая сверлить взглядом улыбающегося Леннарта.
Не знаю как, но у него получилось предупредить остальных. А еще он смог заговорить мне зубы. Скорее всего, тревожная кнопка, которую я, как полный кретин, не заметил. Интересно, он нажал на нее до или после того, как я забрал у него оружие? В любом случае, это неважно. Важно то, что сейчас мне придется его убить и быстро убираться из этого негостеприимного места. Сложно. Я понимал, что передо мной враг, которого нельзя оставлять в живых, но колебался. Это было против всех моих принципов. И дело не только в том, что мне придется стрелять в своего наставника. Просто насмотревшись на откровенных отморозков еще во время работы в спецназе, я выработал для себя правило: если решил кого-то убить — убивай. Не тяни. Не мучай жертву. Но я продолжал медлить.
Секунда… Две… Три….
С каждым мгновением решимость уменьшалась. Не помогала даже ухмылка на лице Янссона. Но когда я уже почти решился нажать на курок, дверь с грохотом распахнулась, практически слетая с петель, а мне в бок врезался очередной охранник.
Пошатнувшись, я все же устоял на ногах, вот только пистолет выронил. Дальше рефлексировать было нельзя. Даже не разгибаясь, я ударил локтем в лицо того, который на меня налетел, заметив за его спиной еще одного охранника. Трое на одного — это слишком в моем положении. Толкнув дезориентированного охранника на Леннарта, я даже не стал драться со вторым, а просто обхватил его за шею, с силой запихивая в комнату, после чего весьма негероично бросился бежать.