Иногда он думал, что, даже если бы родился девушкой, то не полюбил бы такого человека, как Кай – слишком злой, грубый, самодовольный и не щадящий чужих чувств. Принц заботился об Элеоноре, но при этом держал её в клетке. Часто ревновал так, словно она с рождения была его собственностью и мог разозлиться из-за пустяка. Если он правда любил её, то эта любовь походила на голод собаки, дорвавшейся до куска мяса, который теперь никому не доверит. Даже посмотреть на этот кусок не даст.
«За всё время Кай и Ливьен оставались для Элеоноры единственными друзьями, потому что всех остальных тёмный принц от неё отогнал».
Том 1. Глава 11. Давайте отпразднуем
Владыка Луны проснулся с чувством безграничного счастья, потому что поцелуи и объятия наконец закончились. Кай и Элеонора обжимались целую вечность и лишь под ночь разошлись. Для Люциана это была каторга. Каждый раз, когда Элеонора вновь целовала Кая, он извинялся перед Амели за такие распутные сны.
Кое-как собравшись с мыслями, владыка Луны обнаружил себя прижатым к стенке. Его товарищи мирно посапывали рядом, но ближе всех был Эриас. Страж беспардонно закинул на Люциана руку и ногу, словно тот приходился мягкой игрушкой.
Когда Люц попытался убрать чужие конечности, Эриас пробормотал:
— Только попробуй, ты мне должен.
— А?
— А. Из-за кое-кого мне пришлось полночи работать сопровождающим для какой-то смертной.
Люциан чуть нахмурился. Он попытался сообразить, что к чему, а после сказал:
— Не думал, что путь до озера такой долгий.
— Он недолгий, просто Вилия захотела прогуляться и мы сделали десять кругов.
— Ну… в этом ты мог ей отказать.
— Да-да, чтобы ты потом смотрел на меня с осуждением из-за того, что я не уделил бедной девушке больше внимания?
Люциан снисходительно улыбнулся.
— Я бы не стал так поступать, — ответил он и заёрзал. — В любом случае, даже если ты настрадался, выполняя благое дело, это не даёт права закидывать конечности на других людей. Убери.
— Но я ещё не до конца выспался...
— Выспишься без меня, — проворчал владыка Луны. — Такое поведение неприемлемо.
Страж поднял шоколадные глаза и, улицезрев чужое недовольное лицо, вздохнул и отпрянул.
— Только и делаешь, что помыкаешь мной. Нет бы помочь другу хоть раз.
Люциан хмыкнул, вставая на ноги:
— Если нужна помощь – обращайся, но если нужна подушка для сна – не ко мне. — Он тихо покинул постель и, прежде чем выйти, уведомил: — Даю полчаса на отлежаться, потом подними ребят и спускайтесь к завтраку, я организую. После трапезы поедем дальше.
— По-онял, — вяло протянул Эриас и отвернулся к стенке.
Лавеллу Люциан нашёл почти сразу. Девушка тепло поприветствовала и тут же поинтересовалась о желании позавтракать вместе с её семьёй. Владыка Луны попытался отказаться; он планировал самостоятельно приготовить утреннюю трапезу, а не обязывать кого-то другого, но Лавелла проявила настойчивость.
— Вы нас не обремените. Мы с мамой уже начали готовить на вашу компанию. Если не хотите чувствовать себя обязанным, то помогите размять тесто для лепёшек, а то оно туговато.
Владыка Луны понял, что деваться некуда, потому признательно улыбнулся и кивнул. При условии, что он внесёт свой вклад, соглашаться на завтрак за чужой счёт было не так стыдно.
Когда Лавелла проводила Люциана на кухню, то сразу представила его маме. Женщина дружелюбно поприветствовала и улыбнулась. Она была одета в длинное зелёное платье и серый фартук. Её тёмные волосы, собранные в тугую косу, покрывала лёгкая седина.
Мать Лавеллы объяснила владыке Луны, что делать с тестом, и пустила к столешнице. Кухня в доме была просторной, потому втроём они не теснились.
Люциан ополоснул руки, закатал рукава и взялся за работу. По его мнению, тесто оказалось довольно мягким, вовсе не тугим, как говорила Лавелла. Возможно, владыке Луны так почудилось из-за того, что он обладал большей силой, чем две смертные женщины? Как-никак Люц мог ладонью разрубить дерево.
— Молодой господин правда согласился помочь нам на кухне? — шепнула мать на ухо дочери, так, чтобы никто не слышал.