— Ты откуда? — спросила она.
— С фронта из-под Ленинграда, — вполне правдиво ответила Яна.
— Ого! А теперь в отпуск на родину?
— Нет. Мне надо отметиться в городской больнице. Могу я у вас остаться на четыре часа? Первый трамвай пойдёт только в пять утра.
— Конечно. Тебя никто не может подбросить? От вокзала до города много машин ездит.
— Я ещё не спрашивала. И мне удобнее ехать на трамвае.
— Из-за вечных приставаний, да? — засмеялась медсестра. — Кто-то привыкает, кто-то нет. Я лично уже привыкла. А что делать, когда приятный молодой лейтенант хватает за ляжки?
— С пожилыми хуже.
— Конечно! У тебя, видимо, уже достаточный опыт, да? — «Коричневая» сестра подала Яне руку и показала на боковую дверь. — Иди туда… там у нас контора. Там тебе будет удобнее и никто не будет отпускать мерзкие шуточки. Надо же, с Ленинградского фронта! Как там дела?
— Много раненых.
— Понятно. Сами видим, когда санитарные поезда проходят мимо. В газетах и по радио об этом молчат И это хорошо. Мы все равно победим.
— Верно, — согласилась Яна, но к горлу подступил комок.
— Фюрер позаботится.
— Какое счастье, что у нас есть фюрер…
Яне с трудом далось это предложение. Она взяла свою сумку и пошла в контору. У стены стояли два кресла, в которых крепко спали две усталые медсестры. Они не проснулись при появлении Яны. После десяти часов на ногах спишь как убитый.
Она села рядом с письменным столом, заваленным бумагами, подпёрла голову руками и задумалась над тем, как поступить. Возможности было две: где-нибудь спрятаться и жить нелегально, рассчитывая на форму медсестры, или отметиться в больнице и устроиться официально. «У меня только двести марок, — подумала она. — Их хватит ненадолго. Надо платить за жильё и ещё на что-то жить. Я же не могу всё время ходить от одного общежития к другому, как будто собираюсь уезжать. Такая игра долго не продлится. И что дальше?»
Её взгляд остановился на пачке бумаг. Слева лежала стопка бланков, и Яна прочитала жирный заголовок:
«Свидетельство об участии в боевых действиях».
Её как током ударило. Она окинула взглядом двух спящих медсестёр, пододвинула бумаги поближе и увидела, что документ не заполнен. Подпись и печать там стояли, осталось списать только фамилию и дату.
Она быстро прочитала текст. То, что надо. Фамилия, дата рождения, домашний адрес, номер паспорта и служебные отметки. Такой документ снял бы все вопросы, с ним она могла чувствовать себя в безопасности.
Яна торопливо вытащила один лист из стопки, снова посмотрела на спящих медсестёр и специально пошуршала, но они не проснулись. Она взяла авторучку и заполнила документ печатными буквами. Пишущую машинку она использовать не решилась, чтобы не разбудить спящих.
Она сложила заполненный документ и засунула в сумку. Облегчённо вздохнув, она откинулась на спинку стула и ненадолго закрыла глаза.
В таком положении, с откинутой головой и закрытыми глазами, и застала её заведующая миссией, когда заглянула в контору.
— Устала? — спросила она. — Ты давно в дороге?
— От Пушкина до Кёнигсберга три дня и ещё полночи.
— За твоей спиной стоит электрочайник, кувшин с водой и пакет кофе. Настоящий зерновой кофе. Завари себе покрепче. Это не какой-нибудь мукефук [7].
— Спасибо.
«Что такое «мукефук»? — подумала Яна. — Ещё одно слово, которого я не слышала».
Заведущая снова ушла в зал для прибывающих раненых и закрыла за собой дверь. Обе медсестры так и не проснулись. Яна не стала делать кофе, а подождала, когда в контору зашли две медсестры, поздоровались с ней и заварили полный кофейник. С жадностью и огромным удовольствием она выпила две чашки.
— Да, это не мукефук! — схитрила она.
Одна медсестра кивнула и осторожно отпила глоток.
— Его делают из ячменя, а не из кофейных зёрен — сказала она. — Деньги нужны на оружие. После войны мы будем купаться в кофе.
— Это точно! — кивнула Яна. Значит, мукефук — это заменитель кофе. Из обжаренных злаков. Об этом надо знать, раз теперь я стала немкой. — А откуда у вас кофейные зёрна?
— Связи… — молодая медсестра засмеялась и сделала еще один глоток. — Связи решают всё. Надо только всё устроить.
Яна засмеялась, как будто всё поняла. Надо еще кое-чему научиться — находить связи, то есть доставать из-под полы, потому что обычным способом этого больше не достать. Мукефуком они называют заменитель кофе, а слабое пиво называют «уринолом» или «писсолином». Этих слов нет ни в одном немецком словаре. Но знать их надо, иначе пропадёшь. Сколько ещё таких слов придется выучить?