Выход из тупика нашелся, как это ни странно, в институте гетер-телохранителей при Корпусе янычар. Пройдя тщательный отбор, девушки (сохранялся принцип разумных пропорций в зависимости от численности экипажа) прекрасные, легкие в общении, становились настоящими подругами разведчиков и завоевателей опасного и неизведанного Иномирья. При этом удачно совмещая в себе заботливость матери, сладкую щедрость любимой и добрую нежность сестры…
Также им вменялось обязательное медицинское образование и любая из профессий, уже как хобби.
В экипажах, укомплектованных подобным образом, проблем на почве ревности больше не возникало. И со временем этот принцип лег в основу воспитания всего Оджака. А там и само отношение к «звездным семьям» изменилось. Особенно у юношей и девушек, которые хотели посвятить свою жизнь армии или изучению Космоса. Несмотря на процветание некоторого пуританства в общественной морали в самой Империи в целом.
Вест тяжело вздохнул, а потом — выругался. Можно подумать, ему так нравится мысль о гибели товарищей, что если б не голос совести, то он поубивал бы всех, даже не задумываясь. А что делать?! «Шелезяка» и сегодня наверное в тысячный раз отказался подчиниться мичману без введения пароля. И другого выхода у Климука попросту нет. Либо он принесет в жертву друзей, или они все равно погибнут, но — вместе с тысячами других людей…
Третий сон воплотил в кошмар исполнение принятого решения.
Каждый раз, когда Вест заносил над кем-то окровавленный нож, руки переставали слушаться. И он или не мог вообще двигаться, или вонзал острие в собственное тело. С этой болью во множественных, к счастью, воображаемых ранах Вест проснулся окончательно.
На горизонте возникло марево хутора, а это значило, что согласно подсчетам шагомера Климук и не заметил, как отмахал почти пять километров. От жары и не менее жгучих мыслей в горле пересохло так, что даже сплюнуть не получилось.
Вест сошел с тропинки и выключил мираж.
— Гм, и все-таки в формуле 50 на 50 кроется нечто большее, — пробормотал задумчиво, выходя в коридор. — Ведь это единственные четко произнесенные слова во всех трех сновидениях.
В столовой Климук набрал в меню какой-то сок и стал водить пальцем по поверхности столика. Сначала нарисовал круг и располовинил его диаметром. Ни одна из половинок, ни о чем ему не говорила. Прицепил уши и вставил глаза. Стало пять колец взаимосвязанных первым, разрезанным пополам. Пять пополам не делится. Один элемент лишний. Вытер ухо — у рисунка пропала симметрия. Теперь делилось поровну, но как-то криво. Вытер еще одно ухо — симметрия вернулась, зато оставшаяся тройка кругов опять не хотела делиться… Вест потягивал сок и продолжал механически забавляться черчением, больше не видя в том ни смысла, ни символичности.
Прошло еще немного времени и от разрубленной физии, остались только глаза. Два пятнышка на бескрайней черной поверхности Вселенной.
— Стоп! Фифти-фифти… Тет-а-тет… С глазу на глаз… Один на один! — Вест говорил вслух. — Компьютеру придется подчиниться мне начиная с того момента, когда я буду составлять половину экипажа! Как же я раньше не догадался! Значит, всем нет смысла гибнуть! Хоть одного из них я все же могу спасти!
И тут до мичмана дошел полный смысл нового условия.
— О, Господи! Как же я буду выбирать?!
Лица товарищей закружили перед его внутренним взором сумасшедшим хороводом, то ободряюще улыбаясь, то укоризненно хмуря брови…
Поглощенный новой, свалившейся на него бедой, на появление старичка в пасторальном брыле*, Вест мог бы и не обратить внимания, если бы тот не уселся за его столик.
Обычный почтенный дедок из какой-нибудь периферийной планеты с сельскохозяйственным уклоном, где переселенцы решили жить в гармонии с природой. А она — эта самая природа, оказалась достаточно покладистой и приветливой. В плане наличия приятных климатических условий и дружественных взаимоотношений с аборигенами.
Встретив его в прогулочной каюте какого-нибудь круизного или пассажирского звездолета, Вест вежливо поздоровался бы и пошел дальше, даже не меняя шаг. Но здесь? На изолированном от всего внешнего мира рейдере?
— День добрый, уважаемый. Вы привидение, приписанное к борту «Сапсана» или моя персональная галлюцинация? — ерничая, поинтересовался мичман у нежданного визитера.
Старик улыбнулся.
— А, может, прошу прощения, ко мне пожаловал сам Дух Космоса?
Дедушка и здесь не стал противоречить. Только улыбка еще немного растянула уголки губ.
— Лично Создатель? — продолжал подтрунивать Вест. — Собственной персоной?
— Какая версия тебе больше по душе будет, на той и остановись, — наконец отозвался тихо странный визитер. И голос его — мягкий, спокойный, легко мог убедить собеседника, что за плечами у старика долгая и плодотворная жизнь. Поэтому он всегда точно знает: что сказать, кому и зачем. А когда и помолчать не грех… — Тебе, парень, посоветоваться надо хоть с кем-то, чтоб не обезуметь, верно? Вот я и заглянул на минутку… Ты не возражаешь?
«Если ты сам не плод моего безумия», — подумал Климук, но в ответ только головой отрицательно помотал.
— Вот и славно, — старик снял брыль[16] и вытер блестящую от испарины лысину. — Давай, излагай. Что душу бередит?
— Не могу я выбор сделать, — опустил голову Вест. — Убивать друзей… Легче самому умереть. Понимаете?
Дедусь кивнул.
— Взять, к примеру, Тамару. Оставить жизнь ей, как единственной женщине? Но не толкает ли меня на это всего лишь зов плоти, а не разум? Древний закон велит мужчинам оберегать женщин. Но это атавизм, оставшийся в наследство, еще с тех времен, когда человечество боролось за выживание, и репродуктивные самки были главной ценностью племени. А теперь чем она лучше? Неужели принесет обществу больше пользы, чем Юр-рий, для которого нет тайн в кибернетике? Или командор? Я даже не говорю, о его колоссальном опыте. Он единственный из нас, кто обзавелся семьей. Так почему в угоду моей прихоти, его сын потеряет отца, а Наталья — любимого мужа? Да и вообще… как потом людям в глаза смотреть? Пусть даже убивать я буду во имя спасения тысяч других.
— Однако решение ты уже принял?
— Принял, — глухо ответил Вест.
— И…
— Оставлю жить Тому. Она ведь еще совсем девчонка и не пожила толком… А после того, как получу доступ к управлению, заторможу рейдер и подам «SOS» — уйду вслед за ребятами…
— Как романтично. Прямо слезы наворачиваются.
— А ты не издевайся, — вспыхнул Вест. — Есть что посоветовать — говори. А нет — так и проваливай ко всем чертям. Или куда там привидения и галлюцинации отправляются. Мне и без твоих подначек тошно…
— И туда тоже можно заглянуть, — покладисто согласился дедусь. — А посоветовать… Что же тебе еще надобно, отрок неразумный, коли решение проблем на поверхности. Слепой бы увидел, а глупый — догадался. Сил на вас никаких нет. И ведь, вроде, все верно сделал. Душу в тело, разум в голову…
Вест растерянно моргнул и вытер лицо влажной ладонью.
— На поверхности?.. На поверхности… чего?
Но вопрос его упал в пустоту, потому как за дедушкой, если и был в столовой какой-то дедушка, и след простыл.
— На поверхности стола, что ли? — Климук внимательно осмотрел испещренный его мазней пластик столешницы. — Бред и сумасшествие… Так чего же? Моего лба? Звездолета, в конце концов? Каким образом спасение может оказаться на поверхности? Ничего не понимаю.
Вест вскочил и выбежал из кают-компании. Ему нужен был простор коридора. Думать сидя он не мог. Весь жизненный опыт мичмана, институция янычара подсказывали, что решение рядом. Вот только куда направить мысли, на чем сосредоточиться, — хоть убей, Вест не мог понять.
— Черт меня подери. Похоже, что внутри, я не соображу, — пробормотал вслух. — Может, выйти в Космос и взглянуть на рейдер снаружи. Вдруг, увижу что-то важное? Хорошо, что «Шелезяка» не имеет права удерживать экипаж внутри, ни при каких обстоятельствах… А то и эта идея пошла бы насмарку…