Потом мы пошли к производителям японской бумаги-васи. Там около добротной собачьей будки сидела небольшая песочно-полосатая дворняга. Над входом в будку была прибита керамическая мордочка традиционного окинавского льва — стража ворот. И дощечка с надписью: «Собака окинавская». При нашем приближении дворняга благоразумно спряталась в будку.
— Он у нас стеснительный! — сказал нам маленький старичок в соломенной шляпе. — Бумагу делать будете?
— Еще как будем!
Занятие это оказалось невероятно приятным. Сначала тебе ставят такой чан, в котором мокнут кашеобразные белые древесные волокна. В чан опускаешь сеточку с рамочкой и несколько раз ее поднимаешь вверх, пока на ней не скопится достаточная масса волокон. Потом лишние волокна убираешь и подравниваешь края, внутрь рамочки кладешь что-нибудь хорошее — например, листик, или цветочек, или какую-нибудь бумажную рыбку — и поливаешь все это сверху древесной кашицей из ковшика, чтобы поверхность чуть-чуть покрылось волокнами. Потом разборную рамочку снимаешь, массу на сетке отжимаешь руками через полотенце, сеточку тоже снимаешь и дальше сушишь утюгом. Все! Получается толстенький листок волосатой васи с просвечивающимся изнутри листиком или цветочком. Кайф!
«Как по-русски будет „до свидания“?» — спросил у нас старичок. «До звиданния? До звиданния!» — он долго махал нам вслед. Полосатая «собака окинавская» тоже выползла из будки попрощаться. А вдруг правда — еще свидимся?
На закуску мы оставили фабрику по производству традиционного окинавского черного сахара из сахарного тростника. Правда, большую часть этой фабрики занимал дегустационный зал, ну да и хорошо. Черный сахар по виду темно-коричневый и больше напоминает халву. И наломан как халва. На вкус похож на патоку, но бывает разный в зависимости от добавок — добавляют в него зеленый чай, разные травы, фрукты. Вкус, в общем, резкий и с непривычки неприятный, но со временем начинает нравиться. Я вот ем с удовольствием.
На этом мы с ремеслами покончили, выползли и стали выяснять, как пройти на пляж. Что-то на меня странно барышня в кафе посмотрела, но объяснила, что до пляжа пешком не дойдешь. «Саш, а я, кажется, чего-то перепутала: „плавать“ ведь „ойогу“. А я спросила, где здесь можно „укабу“… Слушай, я забыла, что это, тоже ведь что-то с водой связанное?» Сашка синеет от хохота — «укабу» значит «всплыть». Я себе представляю: сидит себе продавщица в кафе, никого не трогает. Тут приходит иностранка и спрашивает ее: «Скажите, пожалуйста, где здесь можно всплыть?» Неплохо, мне кажется. Настроение поднимает.
В общем, вышли мы и зашагали к видневшемуся на горизонте морю. Уж как-нибудь найдем местечко, где там можно «всплыть». Прошли с километр. Остановилась тетенька на машине и отвезла нас на хороший пляж, с песком и кораллами. Ехала довольно долго. Сказала, что без пляжа купаться тут опасно из-за ядовитых медуз, а на пляже их отгоняют. Прямо с пляжа отходили автобусы в Наха, так что все просто прекрасно сложилось. Вот везет же дуракам, сказала Саша, но я с ней не согласилась, потому что мы не дураки. Настоящие дураки уехали бы домой в город и бултыхались там в воде между гостиницами, а мы пошли сами не зная куда и вот в результате купаемся среди кораллов в открытом океане.
Еще возле пляжа росли мангровые деревья — на высоченных, из земли поднятых корнях. И валялись всякие ракушки: и каури, и стромбусы, и жемчужницы, и конусы. Я иногда вижу один и тот же счастливый сон — как я иду по пляжу и собираю всякие удивительные ракушки, которые у нас только в сувенирных лавках продаются. А тут как раз такие и валялись. Насобирали мы их до полного «не могу». А из воды торчали маленькие крутые островки. Они были скальные и сверху шире, чем снизу. Удивительные. Пока Сашка бултыхалась, я поплыла на разведку за мыс. И знаете, что я там нашла? Маленькую бухточку, куда по пляжу пройти нельзя. Там было полулунье белого песка, а дальше кудрявый склон. И как раз на их стыке была построена халабуда из остатков старого корабля. На сваях и с балконом. Такой себе пиратский приют. На балкон вышел парень и помахал мне рукой — заходи, мол. Но я поплыла назад — многолетние привычки безопасности дают о себе знать. А зря, наверное, сбежала. Окинава — это вам не Европа.