Секс входит в жизнь на очень поздней стадии: четырнадцать лет ребенок живет без секса. И если общество не слишком подавлено, а следовательно, не слишком одержимо сексом, ребенок может жить в полном неведении о том, что такое секс, он может ничего не знать о его существовании. Ребенок может оставаться абсолютно невинным. Но взрослые неизбежно разрушают такую невинность, потому что они слишком подавлены. Подавление приходит рука об руку с одержимостью.
И священники продолжают создавать больше и больше подавления; есть и «антисвященники», разные хефнеры и подобные им люди – они продолжают создавать больше и больше порнографии. Таким образом, с одной стороны – работают священники, которые стараются подавлять сексуальность, с другой стороны – «антисвященники», которые пытаются сделать сексуальность привлекательной. Они существуют вместе – как две стороны одной медали. Когда исчезнут церкви, тогда исчезнет и «Плейбой», но не раньше. Они партнеры в одном и том же бизнесе. Они кажутся противниками, но пусть вас это не обманывает. Они выступают друг против друга, но именно так все и задумано.
Я слышал о двух приятелях, которые переезжали из одного города в другой и делали следующее: в первый вечер один из приятелей обходил все дома и обливал окна и двери дегтем. Через два или три дня приходил другой и предлагал все почистить. Этот второй приятель объяснял, что может очистить что угодно, даже деготь! И очищал окна и двери. Тем временем другой делал свою часть работы уже в следующем городе. Так находчивая парочка стала зарабатывать очень много денег…
Точно такие же отношения существуют между церковью и хеффнерами, создающими порнографию.
Я слышал…
Прелестная мисс Кенин пришла на исповедь.
– Отец мой, – сказала она. – Я хочу… покаяться.
– В чем же, дочь моя?
– Мой дружок поцеловал меня.
– И больше вы ничего не делали? – спросил исповедник участливо.
– Почти ничего. Он положил руку мне на коленку…
– И потом?
– Потом я позволила ему стянуть с меня трусики…
– И потом, потом?..
– Потом в комнату вошла моя мать.
– Черт возьми!
Все взаимосвязано; они участники одного заговора. Если вы слишком подавлены, вы начинаете находить извращенные способы. Проблема в извращенности, а не в сексе. Священник, о котором я только что рассказал, – невротик. Проблема не в сексе, проблема в человеке.
Две монахини, Алиса и Катарина, гуляли по парку. Внезапно на них набросились двое мужчин, утащили в кусты и стали насиловать.
– Господи, прости этих людей, они не знают, что делают! – причитала сестра Алиса.
– Молчите, сестра Алиса, молчите! – перебила подругу сестра Катарина. – Мой знает.
Никогда не осуждайте секс, иначе вы никогда не сможете его трансцендировать. Люди, которые трансцендируют секс, это те люди, которые принимают его как вполне естественную вещь. Это трудно, я знаю, потому что вы рождаетесь в обществе, которое относится к сексу невротически. Очень трудно освободиться от этого невроза, но если вы будете немного более бдительны, вы сможете от него освободиться. Так что суть не в том, как трансцендировать секс, а в том, как трансцендировать эту извращенную идеологию общества: эту боязнь секса, это подавление секса, эту одержимость сексом.
Секс – это красиво. Сам по себе секс – это естественное ритмичное явление. Оно происходит, когда ребенок готов к зачатию; и хорошо, что оно происходит, – иначе жизнь не существовала бы. Жизнь существует благодаря сексу; секс ее проводник. Если вы понимаете жизнь, если вы любите жизнь, вы узнаете, что секс священен. Тогда вы будете проживать его, тогда вы будете радоваться ему, и так же естественно, как он пришел, он уйдет, когда настанет время, уйдет сам по себе. Тогда к сорока двум годам или где-то около этого возраста секс начнет исчезать, так же естественно, как когда-то пришел в ваше существо. Но обычно этого не происходит.
Вас удивляет, что я говорю о сорока двух годах. Вы знаете людей, которым семьдесят, восемьдесят лет, и все же они не вышли за пределы секса. Вы знаете «грязных стариков». Это жертвы общества, потому что они не могли вести себя естественно. Они подавляли сексуальное чувство тогда, когда должны были наслаждаться и радоваться ему. В эти мгновения радости они не были тотальны. Они не входили в оргазм, они ничто не переживали в полную силу. Поэтому они не выходят за пределы секса.
Всегда, когда вы что-то делаете наполовину, это остается с вами и не кончается. Когда вы сидите за столом и едите, если вы не поедите как следует, голод останется, и вы будете продолжать думать о еде целый день. Вы можете попытаться поститься, и вы увидите: целый день вы будете непрерывно думать о еде. Но если вы хорошо поели – а когда я говорю «хорошо поели», я не имею в виду, что вы только наполнили желудок, это не всегда значит, что вы хорошо поели, может быть, вы просто набили себя едой. Хорошо поесть – это искусство. Это значит не просто набивать себя едой. Это глубокое искусство: чувствовать вкус еды, запах еды, прикосновение еды, жевать еду, переваривать еду, и переваривать ее как нечто божественное. Она божественна – она дар бога.