Глава 6
Hootenanny Singers не ожидали ничего подобно. Четверо друзей, игравших фолк-музыку в надежде привлечь внимание местной публики, превратились в одну из самых популярных групп Швеции. Но даже теперь, находясь в лучах славы, они не забывали о том, что это всего лишь временное развлечение, а впереди их ждут университет и солидная карьера.Юхан Карлберг давно решил вместе со своим братом заняться продажей автомобилей в фирме, принадлежавшей их отцу. Бьерн Ульвеус уже несколько лет знал о том, что должен стать инженером-строителем или кем-то в этом роде. «Я думал, это продлится года два, не больше»! - вспоминает он.Однако волна успеха Hootenanny Singers не спадала. Всю весну и начало лета 1966 года они, как всегда, были чрезвычайно заняты, записываясь в студии, появляясь на телевидении и выступая в Народных парках. В мае они во второй раз снялись в кино — в музыкальной интерлюдии бурлескной комедии «Asa-Nisse i raketform» («Ракета Оса-Ниссе»).Для Hootenanny Singers то лето несколько отличалось от двух предыдущих. Согласно традиции, после окончания школы шведские юноши проходят обязательную воинскую службу. Hootenanny Singers окончили школу весной 1964 года, сразу после своего успеха. Власти пошли им навстречу и предоставили отсрочку на два года. Но теперь пришло время выполнить гражданский долг, и в июне 1966 года все члены группы, за исключением гражданина ФРГ Ханси Шварца, должны были более чем на год надеть военную форму.Для прирожденного индивидуалиста Бьерна это была весьма безрадостная перспектива. Ему очень не хотелось оказаться в ситуации, когда кто-то будет принимать за него все решения, и еще меньше — учиться убивать. Ханси Шварц вспоминает: «Мы настолько сплотились, что я не представлял, как буду без них. У меня возникла мысль получить шведское гражданство и пойти вместе с ними на службу. Когда я поделился ею с Бьерном, он заорал на меня: «Ты в своем уме, идиот? Ни в коем случае! Как тебе только пришло такое в голову?» Ханси решил отказаться от этой идеи.Летний тур 1966 года начался 30 апреля, что позволило Hootenanny Singers выступать в Народных парках целый месяц до наступления момента истины. Они наняли водителем 19-летнего Ханса (Берка) Бергквиста, друга сестры Бьерна Евы. Он давно хотел работать в музыкальном бизнесе, и ему была предоставлена такая возможность.За день до того, как они должны были явиться на призывной пункт, Hootenanny Singers ехали к очередному месту выступления. Они являлись одними из главных участников фестиваля на холме Оллеберг. находящемся в трех милях к юго-востоку от города Фальчепинг. Вершина холма представляет собой плато, идеально подходящее для расположенной на нем планерной школы. Это место традиционно использовалось для проведения всякого рода увеселительных мероприятий.Было воскресенье 5 июня. Последний день фестиваля выдался на редкость солнечным. Hootenanny Singers должны были приехать в пять часов вечера, чтобы выступить перед аудиторией, насчитывавшей 2200 человек. В качестве дополнительных развлечений гостям фестиваля предлагались парк с аттракционами, выставка автомобилей, варьете с фокусником и шпагоглотателем и неизбежное планерное шоу. Но в этот последний день фестиваля наибольшее внимание привлекали получасовые живые выступления самых популярных шведских групп.Подъезжая по гравийной дороге к холму Оллеберг на своем «Вольво», Hootenanny Singers встретились с целой кавалькадой «Фордов» и «Мустангов», поднимавшей облака пыли. Управляли ими музыканты Hep Stars, включая юного Бенни Андерссона, даже не имевшего водительских прав. Они только что отыграли свое выступление на фестивале.Являясь самыми популярными группами в Швеции, Hootenanny Singers и Hep Stars, разумеется, знали друг о друге, но никогда раньше не встречались. «В то время только три группы действительно много играли в Народных парках -Hер Stars, Sven-Ingvars и мы, - говорит Ханси Шварц. -И то, что наши пути ни разу до этого не пересекались, могло показаться странным».Ширина дороги не позволяла разъехаться на скорости. «Дорога была довольно узкой, мы медленно сблизились, потом остановились, опустили окна и поприветствовали друг друга», — вспоминает Свенне Хедлунд.Hootenanny Singers уже договорились устроить тем вечером прощальную вечеринку в «Rally Hotel» в городе Линчепикг и решили пригласить на нее Hep Stars, руководствуясь принципом «чем больше людей, тем веселей». Те охотно приняли приглашение, поскольку никогда не упускали возможности развлечься. После этого «Форды» и «Мустанги» продолжили свой путь, а «Вольво» помчался к концертной площадке.Спустя несколько часов парни из Hootenanny Singers оказались в водовороте буйной вечеринки в отеле Линчепинга. Они почти забыли, что пригласили Hep Stars. «Откровенно говоря, мы не думали, что они появятся на вечеринке, поскольку до Линчепинга им нужно было проделать немалый путь», - вспоминает Бьерн.Тем не менее Hep Stars приехали, хотя небольшое недоразумение едва не помешало этому. Они неправильно расслышали одну из букв в названии города и оказались в Лидчепинге, находящемся в 95 милях от Линчепинга. Нимало не смутившись, жизнерадостные, полные энергии музыканты быстро преодолели это расстояние в надежде, что вечеринка не закончится до их приезда. «Оказалось, Hep Stars ничего не стоило проехать среди ночи 100 миль», — говорит Бьерн.Когда в половине третьего ночи они подъехали к отелю, веселье там было в полном разгаре. Однако сразу две шумные группы это было уже слишком, и жалобы соседей-постояльцев вынудили их переместиться в прилегающий парк. Музыканты сразу же сдружились. Hep Stars, первая поп-группа страны, вряд ли стали бы общаться со своими главными конкурентами. Но Hootenanny Singers таковыми не являлись, поскольку играли совершенно иную музыку и имели совершенно иной имидж. Кроме того, Hep Stars были приятно удивлены, обнаружив, что под личиной лощеных молодых людей с хорошими манерами скрываются простые, общительные парни, как и они сами, любящие повеселиться. Hootenanny Singers явно пришлись им по вкусу.Точно так же и четверо фолк-музыкантов ощутили духовное родство с Hep Stars, и особенно с одним из них. «Я с самого начала почувствовал, что Бенни ближе нам, чем остальные, как в человеческом, так и в музыкальном плане, — говорит Ханси Шварц. — Он был настоящим связующим звеном между двумя группами».И что самое главное, во время этой первой встречи возникла особая связь между авторами песен двух групп. Когда уже занимался теплый летний рассвет, Бьерн и Бенни сидели в парке с гитарами и вопили песни Beatles и Kingston Trio. Бьерну было хорошо известно, что Бенни является автором «No Response», «Sunny Girl» и «Wedding». Лишь днем ранее песня Бьерна «No Time» вошла в Tio i topp, но Бенни тоже был знаком с его сочинительским творчеством.Они очень скоро поняли, что каждый из них мечтает не о том, чтобы быть членом успешной группы, а о том, чтобы творить свою собственную музыку, подобно Джону Леннону и Полу Маккартни. «Но все, что мы тогда сказали друг другу: «Может быть, когда-нибудь мы попробуем написать что-нибудь вместе», — вспоминает Бенни.Вечеринка продолжалась до половины седьмого утра понедельника, и Бьерну, Тони и Юхану не удалось толком выспаться перед тем, как они явились на призывной пункт. Опасения Ханси по поводу того, что группа распадется, не подтвердились. Трое его друзей часто получали увольнения, что позволило группе дать значительно больше концертов в Народных парках, чем они рассчитывали.Тони Рут вспоминает: «У нас был замечательный командир. Он сказал нам, что будет отпускать нас в увольнения чаще других, но толь¬ко с согласия наших сослуживцев. Те, разумеется, не возражали, так что свободного времени мы имели достаточно».Во время одной из таких эскапад, менее чем через три недели после вечеринки в Линчепинге, произошла вторая встреча Бьерна и Бенни. Был четверг, 23 июня, канун Иванова дня, и Hootenanny Singers опять пригласили Hep Stars на вечеринку. На сей раз она происходила в коттедже в их родном городе Вестервике.Среди шума и звона бокалов Бьерн и Бенни завели разговор о сочинении песен и своих музыкальных амбициях. Бьерну уже становилось тесно в узких музыкальных пределах Hootenanny Singers, к тому же его чрезвычайно расстраивало то, что никто из членов группы не проявлял желания писать вместе с ним песни. Сотрудничество со Свенне пробудило у Бенни интерес к совместному сочинению песен, и он почувствовал, как крепнет его связь с Бьерном, разделявшим его любовь к современной британской поп-музыке.Не теряя времени, они решили попробовать написать вместе песню и, отправившись домой к Бьерну, устроились в подвале. Поднятый ими шум разбудил Гуннара Ульвеуса, который спустился в подвал и сказал им, что они подняли на ноги весь дом. Однако, войдя в положение молодых людей, он дал им ключи от своего офиса на бумажной фабрике.Водитель Hootenanny Singers Берка, подвезший сочинителей к дому Бьерна, теперь получил новые инструкции. «Я отвез их на бумажную фабрику, — вспоминает он. - Помнится, очень трудно было затаскивать орган и аппаратуру по длинной, узкой и невероятно крутой лестнице».Бенни подключил орган к усилителю, и его пальцы забегали по клавишам, а Бьерн принялся перебирать струны гитары, при этом они оба напевали, отыскивая мотив. Спустя несколько часов, когда Вестервик пробуждался в свете нового дня, у них была готова мелодия для песни, названной ими «Isn’t It Easy То Say» У Бьерна уже возникли кое-какие идеи относительно текста, и Бенни взялся довести его потом до ума. Так родилась первая композиция Андерссона — Ульвеуса.Хотя для первого раза получилось довольно неплохо, «Isn’t It Easy То Say» представлялась несколько вымученной. Отдельные ее места звучали натянуто, и возникало ощущение, что два композитора внимательно прислушивались друг к другу. Песни, написанные Бьерном и Бенни до их встречи, были заметно лучше, чем этот первый продукт совместного творчества.Бенни впоследствии признавал, что «Isn’t It Easy То Say» «была далека от совершенства», но при этом признавал важность наличия партнера, настроенного на ту же волну. «Между нами немедленно возникло взаимопонимание, потому что мы любили одну и ту музыку и оба любили сочинять песни. А сочинять вдвоем гораздо увлекательнее и веселее, чем одному. Обмен идеями значительно расширяет индивидуальные возможности. К тому же очень трудно искать вдохновение в одиночестве».Позже Hep Stars записали «Isn’t It Easy To Say» с Бьерном на гитаре для своего третьего альбома. У Hootenanny Singers тоже были планы записать свою версию этой песни, но они так и остались нереализованными.В течение нескольких месяцев, прошедших между сочинением и записью «Isn’t It Easy То Say», музыканты двух групп тесно общались друг с другом и не упускали ни малейшей возможности развлечься и повеселиться. «Если Hep Stars оказывались неподалеку от Вестервика, они обязательно заезжали к нам, и мы устраивали вечеринку», уговорит Ханси Шварц. Благодаря общению с ними он воочию увидел, что такое настоящая истерия фэнов.«Однажды они все набились в мою жалкую двухкомнатную квартиру, чтобы переночевать. Их автомобили были легко узнаваемы, и на следующее утро весь двор был забит тинэйджерами. Они собрались явно не из-за Hootenanny Singers, поскольку вокруг нас не было такого ажиотажа».Мало того, что Hep Stars не могли выйти на улицу из-за риска быть растерзанными, ситуация осложнялась отсутствием в доме Ханси горячей воды. «Господам Хедлунду и Андерссону непременно нужно было вымыть головы, поскольку у них в тот день намечалось выступление».Ханси позвонил в расположенную по соседству женскую парикмахерскую и попросил предоставить Бенни и Свенне возможность привести себя в порядок. Несмотря на небольшое расстояние, добраться до парикмахерской было чрезвычайно трудно. «Их бы просто разорвали на куски. Поэтому Фелле Фернхольм подогнал автомобиль вплотную к двери подъезда, и ему удалось втащить их внутрь салона, посла чего он доставил их к парикмахерской. Только чудом они остались целыми и невредимыми».За лето две группы настолько сблизились, что в прессе появились сообщения, будто они собираются объединиться в большой оркестр. Таких намерений у них, конечно, не было, но их дружба имела определенные музыкальные последствия.Hep Stars включили «No Time» в свой альбом «The Hep Stars», в id время как Hootenanny Singers записали версию «Sunny Girl» для своею альбома «Manga ansikten / Many Faces». Кроме того, Бенни сыграл на органе в песне «Blomman» («Цветок») на этом альбоме. Если не принимать в расчет гитару Бьерна в «Isn’t It Easy То Say», это был первый случай участия двух будущих членов Abba в записи одной и той же песни. Дружба с Бенни и Hep Stars способствовала тому, что Бьерн начал испытывать еще больший интерес к поп-музыке. Он приобрел бесценный опыт в тот год в своей музыкальной карьере.Однажды гитарист Hep Stars Янне Фриск, занявшийся ресторанным бизнесом в Испании, не смог вовремя вернуться домой для участия в двух концертах на севере Швеции. Проблема требовала быстрого решения, и Бенни предложил пригласить Бьерна. Он и представить себе не мог, как обрадуется Бьерн этому приглашению. Так 26 декабря 1966 года мистер Ульвеус впервые вышел на сцену в составе Hep Stars. Он в полной мере использовал предоставленную ему возможность сыграть роль профессионального гитариста и вел себя как настоящая поп- звезда.Тот вечер на севере Швеции навсегда останется одним из его самых дорогих воспоминаний. «На вечеринке по поводу 40-летия Бьерна в 1985 году мы беседовали с его матерью Айной, — вспоминает Свенне Хедлунд. — Она сказала мне, что даже с Abba он не был так счастлив, как с Hep Stars. Никогда она не видела его более радостным и довольным ни до, ни после этого. «Ведь правда, Бьерн?» — «Да, я до сих пор вспоминаю то время с огромным удовольствием».Возможно, Hootenanny Singers и не помышляли о слиянии с Hep Stars, тем не менее группу в скором времени ожидали существенные изменения. Поскольку все их попытки утвердиться в качестве поп- группы и добиться успеха за границей потерпели крах, Бенгт Бернхаг и Стиг Андерсон решили, что пришло время направить деятельность ребят в другое русло.Издательская империя Стига Андерсона все более процветала по мере того, как он привозил домой один хит за другим и адаптировал их для шведского рынка. Однако успешные версии почти всегда выходили не на Polar Music, а на других лэйблах.В конце 1966 года Стиг приобрел права на песню Керли Путмана «Green Green Grass Of Ноше», бывшую в то время хитом Тома Джонса. Он написал к ней шведский текст и назвал ее «En sang en gang for langesen» («Очень давно спетая песня»). Они с Бенгтом посчитали, что она станет превосходным номером для Hootenanny Singers.Сеанс записи состоялся в декабре 1966 года. Впервые за всю карьеру Hootenanny Singers Стиг и Бенгт решили, что для аккомпанемента им следует привлечь оркестр: ни один член группы не играл на этом треке.Затем была предпринята попытка записать вокал всех четверых ребят, как обычно. Ничего не получилось — эта песня требовала единственного вокалиста, и им был выбран Бьерн. В одно мгновенье был уничтожен дух единства, присущий альбому «Manga ansikten / Many Faces».Ханси Шварцу было тяжело видеть, как созданная им фолк-группа неожиданно превратилась в группу, исполняющую шлягеры, с Бьерном в качестве ведущего вокалиста. «Остальным отводилась жалкая роль бэк-вокалистов. Это были уже не Hootenanny Singers».Тони Рут, не возражавший против превращения их в поп-группу, тем не менее считал, что «En sang en gang» в том виде, в каком она была записана — это уже слишком. «Бьерн, вне всякого сомнения, был самым популярным из нас, но не думаю, что эта песня получилась выдающейся. Его голос не так уж хорош сам по себе».Так впервые между Бьерном и остальными членами группы пробежала трещина. «Ребята были недовольны, что я пел один. У нас в группе всегда царила полная демократия: мы все пели в равной мере. Но все чувства, которыми проникнута эта песня, были бы выхолощены, спой мы ее вчетвером».Следует признать, что с коммерческой точки зрения Стиг и Бенгт оказались абсолютно правы. Когда «En sang en gang for langesen» вышла на сингле в январе 1967 года, она была продана рекордным для группы тиражом и достигла второй позиции в чарте продаж.Бьерн, стремившийся любой ценой остаться в музыкальном бизнесе, был готов исследовать новые направления, дабы двигаться дальше. «Помнится, в начале 1967 года, еще во время военной службы, когда мы находились на учениях в северной Швеции, я услышал по радио, что мы заняли второе место в Tio i topp с «Baby Those Are The Rules», и первое в Svensktoppen с «En sang en gang for langesen». Это был пик нашей карьеры».«En sang en gang for langesen» пополнила длинную череду шведских версий иностранных хитов, приобретенных издателем Стигом Андерсоном и получивших новые тексты от поэта Стига Андерсона. Она не только поднялась на второе место в версии Hootenanny Singers, но и достигла той же позиции в исполнении актера и певца Яна Мальмше.Общий объем продаж двух синглов составил 130 000 копий — внушительная цифра для того времени.Добившись успеха в качестве автора песен, издателя и босса звукозаписывающей компании в первой половине 60-х, Стиг Андерсон занял заметное положение в шведском музыкальном бизнесе. В 1967 году был такой момент, когда из десяти песен, входивших в чарт Svensktop- реn, тексты шести принадлежали ему. Одна из оставшихся четырех была издана на Sweden Music и выпущена на сингле на Polar Music.Когда Стиг только появился в бизнесе, его воротилы относились к нему, как к досадному недоразумению. Один из его друзей по школе фолк-музыки в Ингесунде, Бу Киннторф, был теперь исполнительным директором звукозаписывающей компании Philips. Он вспоминает, как Стиг постоянно ходил злой и раздраженный в те годы. «Мне кажется, он чувствовал себя униженным. Некоторые элегантно одетые боссы звукозаписывающих компаний и музыкальные издатели, почувствовавшие угрозу с его стороны, называли его профаном и выскочкой. Он был нетерпелив, напорист и не признавал традиций, присущих данному бизнесу. Что он сделал, так это навел порядок в этой неразберихе и рассказал всем им, как все должно быть сделано».Стиг без малейших колебаний переписывал правила шоу-бизнеса, если это способствовало достижению его целей. Когда солидные издатели заявили, что шведская компания не может торговать авторскими правами с другими скандинавскими странами, Стиг с характерной для него прямотой возразил: «Это еще почему?» И как ни в чем не бывало продолжал ездить в Данию, Норвегию и Финляндию, устанавливая личные контакты с местными деятелями музыкального бизнеса. Таким образом он открыл себе доступ на скандинавский рынок.Кроме того, Стиг увеличил долю авторского гонорара, выплачиваемую авторам текстов, с традиционных 10—16% до трети, вызвав большое недовольство среди коллег по бизнесу. Это приносило выгоду ему лично, когда он сам писал тексты, и поощряло поэтов к сотрудничеству со Sweden Music. «Я руководствовался исключительно деловыми, а отнюдь не гуманными соображениями», — признавался он.Стиг и другие представители его поколения в целом проявляли значительно большую активность в издательской сфере, разъезжая по всему миру в погоне за авторскими правами. И приобретя права, Стиг не откладывал их в долгий ящик. На протяжении более чем десятилетия он работал, словно автомат, штампуя тексты песен, иногда до трех в день. «С раннего детства я должна была вести себя тихо после шести часов вечера, потому что именно в это время он садился писать стихи», — вспоминает его дочь МарияПоскольку этот труд оплачивался сравнительно невысоко, Стиг брал количеством. В результате многие его стихи тех лет можно назвать в лучшем случае ремесленническими. Но когда его посещало вдохновение, мало кто из его коллег на этом поприще мог сравниться с ним в мелодичности, яркости образов, тонкой лиричности. Тогда его стихи представляли собой мини-истории в трехминутном формате.«Мне приходилось нелегко, — говорит он. -У меня было много работы в офисе в течение дня, и на стихи оставался только вечер. По ночам я разбирал корреспонденцию и писал письма зарубежным издателям».Даже после того как он ушел с преподавательской работы и стал заниматься только издательской деятельностью, его рабочая нагрузка ничуть не уменьшилась, хотя Гудрун надеялась на это. Утомленный до изнеможения физически и умственно, он взрывался каждый раз, когда ему казалось, что другие не отдают должное его усилиям.Карл-Герхард Лундквист, ранее известный как рок-король Литтл Герхард, стал в середине 60-х продюсером звукозаписывающей компании Cupol. Он вспоминает, что Стиг был весьма доброжелателен, когда все шло так, как ему того хотелось, и приходил в ярость, если что-то его не устраивало. «Я обычно говорил ему, что мне нужна та или иная песня, и он писал к ней шведский текст. Но иногда мой босс в звукозаписывающей компании неожиданно говорил «нет». Тогда он кричал на меня: «Ты сказал, что тебе нужна эта песня, а теперь вдруг заявляешь, что она тебе не нужна?!» Какое-то время после этого он со мной не разговаривал, но потом я брал какую-нибудь из его песен, и наши отношения вновь налаживались».Стиг всегда старался устранить любого, кто препятствовал дальнейшей экспансии его империи. Иногда ему в этом способствовали трагические события. Он всегда признавал, что многим обязан своему бельгийскому партнеру Роберту Босмансу, который научил его азам музыкального бизнеса. Но к 1963 году их партнерство в Bens Music стало препятствием в деятельности Стига на международной издательской арене.«Когда я ездил по миру, покупая музыку, меня часто спрашивали: «Почему вы подписываете контракты от имени не своей собственной компании, a Bens Music?» Люди хотели иметь дело непосредственно со мной, но я был связан «ученическим договором» с Робертом Босмансом».Тем временем у Босманса в Бельгии возникли собственные серьезные проблемы, не связанные со Стигом.В 1964 году он совершил самоубийство, прыгнув с крыши здания своего офиса. Стиг оплакивал друга, но одновременно с этим не мог не признаться себе в том, что его смерть уничтожила преграду на пути осуществления планов будущего расширения Sweden Music. Истощив до предела свои финансовые ресурсы, он выкупил 50% Bens Music, принадлежавшие Босмансу. Краеугольный камень империи перешел под полный контроль Стига.Во многих отношениях все происходило естественным образом, ибо Стиг раз за разом демонстрировал, что ученик быстро становится мастером. Когда он распознавал потенциал в песнях, которые браковал Босманс, иногда они становились весьма ценным приобретением.Стиг часами слушал пластинки, отыскивая нужные мелодии. Однажды в 1962 году он услышал «Surfin’ Safari» и сразу же обратил на нее внимание: она явно принадлежала к тому разряду песен, которые имеют шанс стать хитом. Тот факт, что она была каким-то образом связана с повальным увлечением серфингом, не имел никакого значения. Однако Роберт Босманс не заинтересовался песней и сказал, что Стигу придется заниматься ею одному.Исполнявшая ее группа называлась Beach Boys, и Стиг приобрел скандинавские права на песни, изданные Sea of Tunes, компанией, которая контролировала произведения талантливого автора песен и члена Beach Boys Брайана Уилсона. «Surfin’ Safari» находилась на первом месте в Швеции в течение четырех недель.Контракт от имени Sea of Tunes подписывал менеджер Beach Boys Марри Уилсон, отец трех братьев Уилсонов, составлявших основу группы. Стиг вспоминает его как «замечательного сумасшедшего» — довольно великодушная и очевидно наивная оценка, ибо этот человек считается одним из самых жестоких «отцов» в истории рок-музыки, который оставил незаживающие раны в душах своих «сыновей».В ноябре 1969 года Марри продал весь каталог Sea of Tunes компании Almo/Irving, являющейся издательским отделением компании А&М Records, за 700 000 $ против воли своего сына Брайана. Марри Уилсон надеялся извлечь скорую выгоду из песен, которые, как он считал, будут забыты через несколько лет.Стиг, обладавший лучшим даром предвидения, вставил в контракт статью, гарантировавшую ему права вплоть до истечения 50 лет со дня смерти авторов. «С тех пор как Almo/Irving купила каталог, ее представители одолевают меня просьбами продать им назад мои скандинавские права. Я каждый раз отвечаю им: «Забудьте об этом!» — говорит довольный Стиг много лет спустя.Вопреки предсказаниям Марри Уилсона, такие песни, как «I Get Around», «California Girls» и «Good Vibrations» быстро обрели статус классических, и к началу 90-х стоимость каталога оценивалась в десятки миллионов долларов. Эта история закончилась тем, что Sweden Music и Almo/Irving были приобретены Universal Music Group: всемирные права наконец объединились под одной крышей.Контракт с Sea of Tunes всего лишь один из множества примеров, свидетельствующих о том, что к середине 60-х Стиг стал настоящей «акулой музыкального бизнеса». Его безошибочное чутье в отношении потенциальных хитов и долгосрочной ценности авторских прав было поистине бесценным качеством. Он постепенно приобретал известность на международной музыкальной издательской арене, заключая контракты с такими тяжеловесами, как Дон Киршнер, единоличный владелец компании Brill Building.Стиг признавал, что зачастую при заключении сделок ему просто везло, но удача не всегда оказывалась на его стороне. В начале 60-х он находился в дружеских отношениях с одним британским издателем по имени Дик Джеймс. Оба они делали первые шаги в бизнесе, и Джеймс был страшно рад, когда Стигу удалось пристроить одну из принадлежавших ему песен на вторую сторону сингла крупного шведского исполнителя.Но, когда Стиг имел возможность заключить с ним действительно важную сделку, его не оказалось в нужное время в нужном месте. По воле случая другой шведский издатель подписал с Диком Джеймсом чрезвычайно выгодный контракт. Стиг долго не мог простить себе, что упустил скандинавские права на издания Northern Songs, компании, созданной для продажи произведений двух молодых авторов песен, которых звали Джон Леннон и Пол Маккартни.В июле 1966 года родился последний ребенок в семье Андерсонов, сын Андерс. Значительно выросшее благосостояние Стига позволило им переехать из городского дома в Туллинге на виллу в пригороде На- ка(? так напечатано). Sweden Music и Polar Music продолжали свою деятельность в ограниченных масштабах, и всеми финансовыми и административными делами в них долгие годы заправляла Гудрун.Несмотря на непоколебимую веру Стига в то, что производство записей — это будущее музыкального бизнеса, Hootenanny Singers оставались единственными по-настоящему успешными исполнителями на Polar Music до конца 60-х. Из первых 15 альбомов, выпущенных на Polar Music, восемь принадлежали Hootenanny Singers. Наблюдалось странное противоречие: имея несколько хитов в качестве издателя и автора песен на других лэйблах, Стиг, вместе с Бенгтом, не сумел применить ту же самую магическую формулу к своей собственной звукозаписывающей компании.Такое положение вещей сохранялось до конца 80-х, когда Polar Music была продана. За всю историю ее существования на ней записывались от силы три или четыре успешных исполнителя, но подавляющее большинство ее записей оставило меломанов равнодушными.По иронии судьбы группа Hootenanny Singers предмет гордости Стига Андерсона — находилась на пике популярности, когда ее члены решили, что пришла пора ставить точку в их музыкальной деятельности. Не имело значения, сколько пластинок они продали на данный момент, сколько еще концертов им предстояло дать, это не могло продолжаться вечно, рассуждали они. Учеба в университете и «приличная» работа — таким виделось им их будущее.Бьерну не оставалось ничего другого, как согласиться со своими друзьями. После окончания военной службы в апреле 1967 года он поступил в Стокгольмский университет и осенью начал изучать бизнес, экономику и право.Тем не менее в глубине души он продолжал надеяться на то, что еще одна их вещь станет хитом, и это вдохновит группу на новые свершения. Тур Hootenanny Singers по Народным паркам летом 1967 года показал, что особых причин беспокоиться о судьбе группы пока нет. Имея в своем багаже внушительный каталог хитов, они дали 150 выступлений за четыре месяца.Тур завершался двумя концертами — дневным и вечерним — в парке отдыха Грена Лунд в Стокгольме в воскресенье 3 сентября. Всего в нескольких сотнях метров от концертной площадки находились музей под открытым небом и зоологический сад Скансен — весьма популярные среди туристов места. В этом парке уже многие годы регулярно выступали бесчисленные шведские и зарубежные исполнители.В тот сентябрьский вечер, когда Hootenanny Singers коротали время между двумя выступлениями, счастливой победительнице конкурса талантов «Nya ansikten» («Новые лица») вручали приз на сцене сада Скансен. Это была 21-летняя домашняя хозяйка и мать двоих детей Анни- Фрид Люнгстад.