В «Слове» Иллариона мы не можем не заметить противопоставления Руси Византии. Автор подчеркивает преемственность Руси от Древнего Рима. И этому были свои причины. С одной стороны, греки не хотели канонизировать Владимира; с другой – они пытались навязать Руси свою волю в церковных и политических делах, утвердить притязания Византии на вселенский характер ее церкви и империи.
С именем Иллариона связан и церковный Устав Ярослава. Этот Устав развивал основные идеи, заложенные в Уставе Владимира. В Уставе перечисляются церковные суды и наказания за нарушение церковного Устава. Церковь теперь рассматривала брачные и семейные дела. Например, «умычка» чьей-либо дочери влекла материальную ответственность перед церковной властью (митрополитом или епископом) и перед князем. «Аже кто умычить девку или насилить, аже боярськая дчи, за сором ей 5 гривен золота, а епископу 5 гривен золота; а менших бояр гривна золота, а епископу гривна золота; добрых людей за сором 5 гривен серебра, а епископу 5 гривен серебра; а на умычницех по гривне серебра епископу, а князь казнить их». Предусматривалась гражданско-правовая ответственность и перед потерпевшей. В Уставе содержатся нормы, регулирующие различные брачно-семейные отношения, например норма, запрещающая родителям принуждать вступать своих детей в брак, или норма о краже женой имущества мужа. «Аже девка не восхочеть замуж, а отець и мати силою дадут, а что створить над собою – отець и мати епископу в вине, а истор (штраф) има платити. Тако же и отрок». Отношения между мирянами регулируются целым комплексом статей. Нормы церковного права помогали формированию семьи, укреплению моногамии в противовес языческому многоженству, объявляли священной частную собственность и княжескую власть. Новый церковный судебник защищал честь женщины, давал ей более широкое представительство в суде. Церковь также выступала защитником христианской нравственности, призывала к гуманизму, умеряла жестокость ранних веков русской жизни.
Илларион сыграл большую роль не только в становлении Русской православной церкви, но и в развитии русского летописания. Его идеи нашли горячий отклик в среде книжников Киево-Печерского монастыря.
Большое значение в жизни Русского государства имели монастыри. В княжение Ярослава, который любил черноризцев до «излиха», монастырей становилось все больше. В святых обителях находили себе приют многие люди, стремящиеся к подвижнической жизни. Здесь готовились кадры для высших должностей в церковной иерархии. Здесь воспитывались ревнители веры и благочестия.
Именно при князе Ярославе вблизи Берестова, на Печерском спуске, возникает Печерский монастырь, который со временем стал самым большим и влиятельным православным монастырем на Руси. Интересные сведения о возникновении Киево-Печерского монастыря сохранила русская летопись и Киево-Печерский Патерик. «И се да скажемъ чего ради прозвался Печерский монастырь». Так начинается пространная летописная статья 1051 г. Согласно этим свидетельствам, Илларион в свое время на горе вырыл пещерку, в которой часто уединялся. К нему пришел Антоний – «некий человек, именем мирским, от града Любеча с юных лет исполненный страха Божьего». Здесь он начал день и ночь копать новую пещеру, «пребывая в трудах, посте, бдении и молитвах». О подвижничестве Антония узнали люди и стали приходить к нему, принося пищу, одежду и утварь. Вместе они «ископаша печеру велику, и церковь, и кельи». Вскоре туда же пришел Феодосий, юноша, отличавшийся скромностью, покорностью и грамотностью. Образ жизни Антония, Феодосия и других братьев привлекал к ним все новых людей. Посещал монастырь и великий князь Изяслав Ярославич со своею дружиной, прося благословения перед своими походами.
Постепенно, когда число иноков увеличилось до 15 человек и пещера для них стала тесной, они построили небольшую церковь во имя Успения Пресвятой Богородицы над пещерой. Кельи же оставались на старом месте. Спустя немного, когда число иноков еще увеличилось, они вместе с игуменом приняли решение построить монастырь на открытом месте. Это стремление монахов благословил Антоний и послал сказать великому князю Изяславу: «Князь мой! Вот Бог умножает братию, а места у нас мало, отдай нам всю гору, находящуюся над пещерою». Великий князь удовлетворил просьбу монахов. Монахи оградили монастырь, поставили много келий, закончили строительство церкви и украсили ее иконами. «С того времени, – сообщает летопись, – начался в собственном смысле монастырь, названный Печерским, – от пещер, в которых прежде жили его иноки». Переселение братии из пещер в этот новоустроенный монастырь совершилось, по свидетельству летописца Нестора, в 1062 г.
В годы правления Ярослава, как мы отмечали выше, христианская религия с трудом распространялась на новые территории. Поэтому церковнослужители вынуждены были идти на уступки, приспосабливая для нужд христианства старые языческие обряды, обычаи, праздники, священные места и даже самих богов. Так, Перун превратился в святого Илью, а его «гремяцкая неделя» – в «святую неделю»; Волос стал святым Власием, покровителем скота; бог солнца Хоре с его солнечным конем стал Егорием (Георгием); Иван Креститель слился с Купалой и купальскими языческими обрядами; Мокошь стала Параскевой Пятницей; функции покровителя кузнецов Сварога перешли к святым Кузьме и Демьяну; праздник Ярилы стал «всехсвятским заговеньем». Освящены были Купала, Масленица и «навий день», ставший «родительской неделей», святочные гадания, свадебные и погребальные обряды и т. д.
«Заложил Ярослав город великий»
Выше мы уже говорили, что Ярослав, будучи князем Ростовской земли, основал город Ярославль. В Новгороде Великом выстроил княжеский дворец. Став великим князем, основал город Юрьев (современный Тарту) и построил ряд крепостей на южной границе государства. Но больше всего строил он в Киеве.
На новом месте, рядом с градом своего отца, отмечает летописец, «заложи Ярослав город велики Киев, у него же града суть Златая врата». Ярослав возводит свой город, превосходящий по площади «отний». Территория нового города в семь раз превышала кремль Владимира и составляла более 70 га. Вокруг нового города насыпается оборонительный вал протяженностью 3,5 км. Высота вала достигала 11 (вместе с деревянными заборолами до 16 м), а ширина 25 м. Перед валом, там, где он проходил по относительно ровной поверхности, вырыли глубокий ров, а вал дополняла мощная стена из дубовых деревьев. В новый город можно было войти через Золотые, Лядские и Жидовские ворота. Центральным, парадным въездом в Киев, его символом стали Золотые ворота. Именно через эти ворота стремились войти все завоеватели Киева. О красоте и величии этих ворот мы находим упоминания у позднейших авторов. Посетивший в 1596 г. Киев польский дипломат Гейденштейн записал: «Остались, однако, [в Киеве] памятники прежнего величия: стена кругом города, а в ней ворота старинной структуры, все позлащенные и так высоки, что две повозки, поставленные одна на другую, не достигают их вершины». Посланник немецкого императора Рудольфа Э. Лясота замечает: «Кроме того, можно было видеть развалины красивых ворот. Одни говорят, что назывались они золотыми, по словам же других назывались железными воротами. Это было красивое и величавое здание, как можно заключить по уцелевшим остаткам». Петр Алепский, сопровождавший в 1653 г. в поездке по России Антиохийского патриарха, отмечал: «В Киеве имеются развалины высоких ворот с каменной башней, которые называются святыми воротами; они некогда были обложены золотом, но сожжены татарами». (В настоящее время Золотые ворота восстановлены, что позволяет нам увидеть их величие и красоту.) Лядские ворота являлись юго-восточным, а Жидовские ворота – северо-западным въездом в город Ярослава.
Ярослав также ознаменовал свое правление строительством многих храмов. Важнейший из них – храм Святой Софии. Ярослав, разгромив в 1036 г. под стенами Киева печенегов, «возблагодаря Бога, на том месте заложил церковь святой премудрости Божьей и поле то присоединил к городу, веля всему войску обнести его стеною». Строительство храма символизировало рождение нового православного государства, ведь такое же название – Софийский собор – имел и главный храм Константинополя. Храм Святой Софии являлся копией Софийского собора в Константинополе, но имел меньшие размеры. Строительство собора продолжалось более 10 лет. Для постройки храма Ярослав пригласил мастеров из Византии и Руси. Подсобные работы выполняли смерды. В своем первоначальном виде (собор перестраивался в 1685–1707 гг.) он представлял собой огромное пятинефное крестово-купольное здание, окруженное с севера, запада и юга открытой одноэтажной галереей. Позднее, в конце XI или начале XII столетия, на галерее был надстроен второй этаж. Вокруг храма по северной, западной и южной сторонам пристроили новую одноэтажную галерею. Первоначально наружная, а теперь надстроечная, галерея оказалась внутренней. Двенадцать крестообразных в плане столбов делили храм на пять продольных нефов. Центральный неф был вдвое шире других. Все пять нефов на востоке заканчивались апсидами, причем центральная апсида имела пятигранную форму. В центральной апсиде помещался алтарь. В северной – жертвенник (место хранения вина и хлеба для причащения). В южной – диаконник (место хранения сосудов, риз и церковных принадлежностей). Между первым и вторым (от апсид) рядами крестообразных столбов расстояние было вдвое больше, чем между другими. Оно равнялось ширине центрального нефа, и пересечение их создавало основное центрально-купольное пространство храма. На внутренние каменные столбы опиралась целая система арок, сводов и куполов, устремленная к центральной части и создавшая внутреннюю и внешнюю ступенчато-пирамидальную композицию храма. 13 параболических куполов, покрытых свинцом, венчали храм. Около центрального, на уступ ниже, располагались 4 купола меньшего размера, остальные 8 – группами по 3 в юго-западной части и по одному – около боковых апсид. Софийский собор имел позакомарное покрытие. Закомары представляли собой полукруглое завершение верхней части стены церкви, соответствующее внутренней форме свода. Кровля при закомарном покрытии укладывалась непосредственно на своды.