Волжские болгары, по свидетельству Эбн-Гаукаля, арабского географа X века, доставляли из Руси шкуры черных куниц или скифских соболей; но сами на Русь не ездили, потому что там якобы убивали всех иноземцев.
Скандинавские саги и немецкие летописи сообщают и о торговле русских с северными народами. Вся торговля с северными и балтийскими странами велась через Новгород. На новгородском рынке, куда съезжались тысячи купцов, скандинавы покупали драгоценные ткани, домашнюю утварь, богатые одежды, шитые золотом, и меха. Вероятно, что эти богатые одежды и ткани доставлялись купцами в Новгород из Царьграда, по древнему торговому пути «из варяг в греки». Если верить Нестору, то этим торговым путем пользовались новгородцы еще во времена Олега.
Вполне вероятно, что великие князья, следуя примеру скандинавских властителей, сами участвовали в торговых операциях для умножения своих доходов, ведь государственную подать в IX и X веках на Руси собирали в основном натурой. Из разных областей Руси шли в столицу обозы с медом и шкурами, это был княжеский оброк.
Ежегодно приходили и в Киев купеческие флоты из Константинополя. Такие караваны привозили богатые и важные для князя и бояр товары. Князья, ожидая их, даже из самых отдаленных мест присылали войско к Каневу для обороны судов от печенегов, а затем половцев. Днепр в его течении от Киева до моря назывался путем греческим. Им издавна пользовались и русичи. Они привозили в богатый и цветущий Судак горностаевые и другие драгоценные меха, а в Тавриде покупали соль. Здесь же русские купцы приобретали у восточных купцов бумажные и шелковые ткани, различные пряные коренья. В Киеве, как мы упоминали выше, жили греки, евреи, армяне, немцы, а также представители других народов. Сюда их привлекали выгодная торговля и обмен товарами. Немалое значение имело и гостеприимство русских, которые дозволяли христианам латинской церкви свободно отправлять свое богослужение, но запрещали им спорить о вере. По утверждению одного из польских историков, «боясь, чтобы сии проповедники не доказали, сколь вера греческая далека от истины».
Подобно Черному морю и Днепру, Каспийское море и Волга служили другим важным путем для торговли. Болгары, в случае неурожая на Руси, поставляли хлеб в Суздальский край, могли доставлять и ремесленные изделия Востока.
Удачные войны, получение выкупов, торговля русских купцов вели к обогащению высших слоев русского общества. Узнав о пышности константинопольского двора, великие князья, а вслед за ними и бояре, хотели подражать ему. За ними следовали их жены и дети, родственники.
Но не только богатства Византии привлекали русских князей. Владимир Великий, а за ним и Ярослав многое сделали для того, чтобы на Руси прижилась и книжная (то есть имевшая письменность) византийская культура.
«Велика ведь бывает польза от учения книжного»
Народы, которые вошли в состав Русского государства, считал Н. М. Карамзин, «и до пришествия варягов имели уже некоторую степень образования. Так, самые грубые древляне уже жили в городах. Вятичи и радимичи, по описанию Нестора, варвары, издревле занимались хлебопашеством. Вероятно, что они пользовались и выгодами торговли, как внутренней, так и внешней». По мнению Н. М. Карамзина, народы, которые жили в городах и занимались торговлей, не могли быть безграмотными. Посчитать, получить прибыль мог только сметливый и относительно грамотный человек. Они также использовали особые меры: сажень, локоть, пядь, стопа в повседневной жизни и при строительстве.
Конечно, наиболее образованными были высшие слои общества. Так, Новгородский эпос говорит о грамотности боярской молодежи. Былина о Василии Буслаеве рассказывает:
Но только Владимир Великий положил начало истинному народному просвещению на Руси.
Скандинавы в IX веке знали руническое письмо. Однако руны оказались недостаточными для выражения многих звуков славянского языка. Хотя кириллический алфавит мог быть известен на Руси еще до Владимира (о первых христианах на Руси упоминается во времена Игоря, и им, естественно, необходимо было иметь книги для церковного служения), однако число грамотных людей было, конечно, невелико. Владимир увеличил число грамотных, посылая «собирать у лучших людей детей и отдавать их в обучение книжное», чтобы дать церкви пастырей и священников, «разумеющих книжное писание», и таким образом открыл русским путь к науке и образованию.
Ярослав, по примеру своего отца, который любил «словеса книжные», сам много читал и заботился о просвещении подданных. С этой целью он, во-первых, поставляя по градам и селам священников, платил им из своей казны жалованье, чтобы они чаще собирали народ в церкви и ревностнее учили его вере. Во-вторых, объединил вокруг себя людей образованных, которые переводили по его поручению многие книги с греческого языка на славянский, а другие, «прежде в Болгарии или Руси переведенные», списали, и предлагал эти книги для чтения всем верным. В-третьих, посетив в 1030 г. Новгород, сам основал там училище, в котором сразу же начали обучаться 300 детей старост и пресвитеров. Ярослав, судя по этим опытам, старался и в других городах открывать или, по крайней мере, поддерживать уже существующие училища, которые давали образование народу и готовили священников для церкви. «Житие» Феодосия Печерского повествует о том, что Феодосий «попросил [в Курске] отдать его учителю поучиться божественным книгам, что и сделали. Скоро постиг он всю грамоту, так что поражались все уму его и способностям и тому, как быстро он всему научился. А кто расскажет о покорности и послушании, какими отличался он в учении не только перед учителем своим, но и перед учащимися с ним?» Летописец, к сожалению, не сообщает о количестве таких училищ. Он делает общий вывод о том, что, тогда как Владимир только «взорал и умягчил землю Русскую святым крещением», Ярослав «насеял книжными словесы сердца верных людей» и что даже к концу XI и в начале XII столетия сыны Руси только пожинали посеянное этим достойным князем.
Источники позволяют предположить, что в Древней Руси были школы двух видов. В одних (при монастырях) готовили церковнослужителей. В них преподавали чтение, письмо, пение, богословие. Школы высшего типа, кроме того, для «лучших людей детей», давали знания по философии, риторике, грамматике. Но, очевидно, самым распространенным было индивидуальное обучение. Летопись под 1030 г. сообщает: «Преставился Иоаким, епископ Новгородский, и был у него ученик Ефрем, который нас учил греческому языку». О широком распространении индивидуального обучения говорят многочисленные находки берестяных грамот, найденные в Новгороде, Смоленске и других городах. На бересте писали купцы, горожане, крестьяне. Эта повседневная переписка раскрывает самые различные стороны жизни Великого Новгорода. Учебные тетрадки мальчика Онфима (вторая половина XIII столетия) дают нам представление о системе обучения в Древней Руси. На одном «листе» записи букв и слогов: БА ВА ГА ДА ЖА… БЕ BE ГЕ ДЕ ЖЕ… БИ ВИ ГИ ДИ ЖИ и т. д… свидетельствуют о слоговом принципе обучения. На другом листе записана традиционная формула: «Господи, помози (помоги) рабу своєму Онфиму», рисунок зверя и подпись «Я – зверь». На третьем кусочке бересты рядом с рисунками человечков сделана запись из долгового документа: «На Домире възяти доложзиве». Знал мальчик и числа, набрасывал на бересте начальные фразы богослужебных молитв и песен. Свои надписи на изделиях ставили гончары. На голоснике в новгородском Софийском соборе мастер расписался «Стефан пел» (писал). Иногда эти надписи носят своеобразный, символический характер. Так, у горлышка глиняной амфоры XI столетия киевский мастер сделал надпись: «Благодатна полная корчага сия».