Решив не мучиться и доспать в кабинете гадалки, я поднялась. Впереди день в вуали, дыму и заговорщическом шепоте. Судя по комментариям к записи, сегодня меня ждали привороты. Нелюбимое дело. Излишне нервные клиенты. Немудрено, что им не удавалось завести долгосрочные отношения. Меня они за полчаса сеанса успевали утомить, терпеть всю жизнь столь назойливых людей казалось невозможным.
Пока ворожила, я приговаривала, что они должны переключить внимание на себя и собственное развитие, иначе приворот не сработает. Но оказавшись у выхода подобные люди выдавали, что-то вроде: «Спасибо, я прям чувствую изменения. А через сколько можно встретиться с привороженным?».
Стараясь не закатывать глаза, я сообщала: «Не раньше чем через месяц». Лучше подольше, аргументируя тем, что так любовное напряжение увеличится и встреча будет ярче. Потом мы с Эйдом меняли локацию. Возможно, несколько раз, а затем и город. В этот раз я была не уверена, что через месяц в городе нас не будет, поэтому советы давала осторожнее и побольше добавила условий для исполнения ворожбы. Так чтобы клиент точно нарушил правила, и я могла сказать, что приворот не сработал по его вине.
Например, говорила, что лучше ограничить общение с людьми. Ведь растрачивать энергию нельзя. Переписки тоже входили в список слива энергии. Никто не выдерживал столь жестких рамок. В цифровом веке это почти невозможно. Да и привычка брала верх, и телефоны в руках клиентов оказывались еще в кабинете.
А на случай если клиент вернется с претензией через месяц, я решила говорить, что наверняка это злопыхатель-завистник почувствовал, что от клиента веет природным магнетизмом, и наслал на него порчу. За ее снятие брала больше денег, чем за привороты.
Ведь речь шла о сохранении жизни! Но как бы сильно клиенты не влюблялись, но фактически дорожили лишь своим благополучием. У меня возникали большие сомнения, что по-настоящему любящие люди привораживают вторых половинок.
Работа высосала из меня все соки. Последнего клиента я провожала из каморки с мыслью, что вампиры существуют. Энергетические. Моя социальная батарейка разрядилась до нуля, а впереди ждал ужин с семьей Риччи.
И с этим можно было бы легко справиться, если бы я имела возможность жаловаться на жизнь Лучку. Но беспокоить его по такой глупости я не стала, смирившись с тем, что придется жить эту жизнь без поддержки, как обычный среднестатистический человек. По дороге обратно к Эйду, продираясь сквозь толпу, автобусные пересадки и духоту, я молила лишь о том, чтобы работа Лучка поскорее закончилась.
Глава 6. Итальянская кухня
– Простите, мы немного опоздали, – сразу вывалил Эйд на женщину в белом фартуке и темной форме, открывшую нам дверь квартиры Риччи.
Она, судя по всему, по-английски не говорила. В глазах читалось абсолютное непонимание. Из столовой послышался голос Патрисии. Она активно раздавала приказы на итальянском, словно всю жизнь только этим и занималась.
Мы с Эйдом переглянулись. Не удивительно, что чета Риччи смотрела на нас как на нищих. Квартира, где мы жили, была скромной, по сравнению со светлыми апартаментами наших соседей. Белый интерьер с черными акцентами, панорамные окна, золотые люстры в едином стиле и плотные шторы из парчи. Рядом с ними глянцевый рояль.
Горничная повела нас по гладкому, блестящему полу в столовую. Маленькое черное платье, висевшее на мне, казалось недостойным находиться в столь изысканном помещении, даже в виде половой тряпки. Эйд в черных брюках и белой рубашке идеально вписывался в окружающую цветовую гамму. С его ростом он мог выполнять функцию вешалки.
Глазам предстала еще одна женщина в фартуке и форме. Она сервировала стол. За ним на изящных креслах, обтянутых тканью в тонкую черно-белую полоску, сидели Патрисия Риччи, а на расстоянии метра — ее муж — Дамиано.
Я сжала рамку картины в руке. Это полотно у подъезда, в другом конце города, нашел Эйд, когда ходил обновлять нам гардероб. Пришлось быть изобретательными в одежде. Не хотелось дискредитировать себя в глазах, надеюсь, «будущих» состоятельных клиентов, поэтому вещи из стоковых секонд-хендов отправлялись в ателье.
Этим занимался Эйд, пока я проводила сеансы, собирая деньги с обычного населения. Мой взгляд проскользил по присутствующим. Красное платье хозяйки квартиры идеально подходило по цвету к платку в кармашке на пиджаке ее мужа. Тот нервным движением поправил черные усы. Самым ярким пятном, но не по цвету, оказалась Изабель Дюбуа.
Мой взгляд упал на вырез синего короткого атласного платья. Золотистые волосы пружинили от каждого томного вздоха Изабель. «Опять будет ее грудь сниться», — обреченно подумала я, растягивая губы в дружелюбной улыбке.