Лет через пятьдесят я вспомнил об этом и решил разыскать в киноархиве что-либо, касающееся того дня. Вместе с женщиной-монтажёром мы просмотрели несколько киножурналов. Ничего нигде не было… Я уже стал одеваться, как вдруг она воскликнула: «Ну, вот же вы!»
На экране стоял «ТОТ ещё мальчик», в коротких штанишках, со шкодливой рожицей, а поддерживал его САМ Семён Михайлович Будённый!
И поверьте мне, что с точки зрения мировой Истории это было гораздо круче, чем если бы просто ущипнуть за попку Бритни Спирс!
Был у меня в молодые годы дружбан закадычный, Лёня Русановский. Какое количество девчонок «склеили», подумать страшно! А сколько методов незапатентованных изобрели… теперешним Казановам расти да расти! К примеру, Лёня жил в начале Десятинной улицы, а я — в конце её. Лёня из своего окна высмотрит красотку и звонит мне… Я трубочку сымаю, а красотка, ничего не подозревая, бодро топает по улице в моём направлении (а Лёня из своего окна её уже «оценил», детальки подметил…)
И тут я высовываюсь из окна (а жил я на первом этаже) и кричу очаровашке:
— Девушка! Вас — к телефону!
И протягиваю трубку. Та, естественно, в полной непонятке, откуда и кто… а Лёнчик-то уже её видел и начинает «разводить по полной», мол, вы опять — в моей любимой синей юбке (а она-то как раз в синей юбке!), а помните, как мы с Вами прошлым летом на море вышивали (а кто ж из девчонок на море не «вышивал»!) … и пока ошарашенная бедняжка туго вспоминает, с КЕМ она прошлым летом на море… Лёник её кадрит. По всем правилам полового искусства! Это, так сказать, лишь эпизод из жизни джентльменов.
И процентов на девяносто мы с ним (как результат) обретали желаемое, завоёвывая многочисленные женские сердца киевлянок и гостей столицы.
Но случались и осечки… Напротив моего дома располагалась 25-я средняя школа, в которой по вечерам имела место быть ВЕЧЕРНЯЯ музыкальная школа. И там преподавала некая красотка с неполным высшим образованием, что не мешало ей быть чрезвычайно гордой и неприступной. И именно на неё и «запал» мой Лёнчик, слегка к тому времени подуставший от лёгких половых побед…
Красотка сия, как я теперь понимаю, «торчала» от своего неполного высшего образования, от своей причастности к великому миру Искусства и совсем не горела желанием поделиться частицей своего духовного мира с моим другом. А тем более, телом.
Скажите мне, что может больше распалить душу юного Ромео, привыкшего с ходу брать женские «крепости», как не подобное вяловатое «Динамо», да ещё со всеми признаками сексуальной атрофии?!
…И Лёнчик ВОСПЫЛАЛ! Но ЧТО бы он не предпринимал, на какие ухищрения он не шёл, дама его сердца оставалась равнодушной, как отмороженная нога полярника со стажем.
Но Лёнчик был бы не Лёнчик, если бы не нашёл выход из этой дохлой ситуации.
Как раз в то самое время я вернулся с Международного конкурса пианистов им. Б. Сметаны, что проходил в Чехословакии. Причём не просто вернулся, а привёз Гран-при в виде почётного диплома и наградного пианино от фирмы «Петроф». Ну, это сейчас лауреатов — как грязи, а в те годы нас было — по пальцам пересчитать, что, однако, не мешало широкой публике нас НЕ ЗНАТЬ в лицо. Это ж вам не эстрада! На этом-то и строился коварный Лёнин план…
… В один из вечеров он пришёл ко мне, протянул старый «убитый» ватник, засаленную кепочку «а ля питерский рабочий» и посвятил меня в тонкости предстоящей операции.
Я напялил всю эту «роскошь», подмазал грязью руки и кое-где на лице, обул оставшиеся в наследство от пьющего соседа ботинки-«говнодавы»… и в таком виде проследовал за моим озабоченным другом в вечернюю музыкальную школу.
— Здравствуйте, Светлана, — протянул Лёня, когда мы вошли к ней в класс. — Вы извините, но у меня тут товарищ мечтает поступить в вашу школу! Он хоть и работает на стройке, но в свободное время подбирает по слуху на старом бабушкином пианино всякие мелодии. Если бы вы нашли хоть пару минут, чтобы его послушать, а то он меня просто задрал своими просьбами «своди да своди в школу»…
Тут Светлана впервые заметила меня… Взгляд её напоминал взор богини с Парнаса на навозного жука. Она мгновенно оценила и мой ватник, и кепочку, и возраст «глубоко за двадцать», и простецкую физиономию…
— Ну вы понимаете, что в вашем возрасте уже поздновато начинать! И потом — эта ваша стройка ну никак не гармонирует с тем, что вы хотите играть классиков.
Тут вмешался Лёня:
— Светочка, он меня так достал с этой дурацкой идеей. Я обещал ему, что такой крупный специалист, как вы, послушаете, что он там наподбирал по слуху, и оцените по достоинству его ерунду. Уделите ему секунду, и мы пойдём.