Он поправил воротник и уже собирался уйти, когда почувствовал на себе чей-то взгляд. Он поднял голову. В окне второго этажа старого здания клуба стояла она. Риас Гремори. Она смотрела прямо на него, и в её сине-зелёных глазах не было ни страха, ни удивления. Лишь глубокий, пронзительный интерес и… оценка.
Их взгляды встретились на долю секунды. Затем она плавно отошла от окна, исчезая в тени комнаты.
Джин остался стоять один посреди заднего двора, окружённый поверженными хулиганами. Он понял две вещи. Первая: его сила — это не дар, а проклятие, которое требует постоянного, изнурительного контроля. И вторая: его спокойная, скучная жизнь в этой школе только что закончилась. Он привлёк внимание. Внимание той, кто была не просто школьницей.
Глава 2
Инцидент на заднем дворе оставил после себя неприятное послевкусие. Не из-за самих хулиганов — они были лишь назойливыми насекомыми. А из-за меня. Из-за той лёгкости, с которой я едва не стёр их в порошок. Осознание того, что малейшая потеря контроля может привести к катастрофе, давило тяжёлым грузом. Моя сила была не просто инструментом, а диким, необузданным зверем, запертым в клетке моего тела. И этот зверь постоянно искал лазейку, чтобы вырваться наружу.
Это чувство преследовало меня повсюду. Утром, когда я заваривал дешёвый растворимый кофе, мне приходилось сознательно контролировать силу, чтобы не раздавить хрупкую чашку в руке. Днём, в школе, я старался избегать толпы, боясь, что случайный толчок может спровоцировать инстинктивную, разрушительную реакцию. Я стал тенью, скользящей по краю этого мира, постоянно держа себя в узде.
Моя квартира, предоставленная мне как «ученику по обмену», была под стать моему состоянию — пустая и холодная. Четыре стены, кровать, стол и унылый вид из окна на такие же серые многоэтажки. Скромного пособия едва хватало на оплату счетов и самую простую еду из круглосуточного магазина. Лапша быстрого приготовления, дешёвые онигири, вода из-под крана. Иногда я ловил себя на мысли, что мог бы решить все свои финансовые проблемы одним щелчком пальцев. Но это было бы слишком просто. И слишком шумно. Деньги не стоили того, чтобы привлекать лишнее внимание.
В школе я продолжал наблюдать. И заметил, что теперь наблюдают и за мной.
Взгляд Риас Гремори, который я поймал в тот день, не был случайностью. Теперь я чувствовал его постоянно. Она не подходила, не говорила, но её присутствие ощущалось на расстоянии. Она и её свита — Акэно, Киба, Конэко — стали чаще появляться в тех же коридорах, где был я. Они делали вид, что заняты своими делами, но я видел их короткие, оценивающие взгляды. Они изучали меня. Анализировали. Пытались понять, кто я такой и какую угрозу представляю для их территории.
Хуже всех был Иссэй Хёдо. Этот парень, похоже, совершенно не умел быть незаметным. После инцидента с хулиганами он, кажется, проникся ко мне каким-то извращённым уважением. Он постоянно пытался завязать разговор, подсаживаясь ко мне за обедом или на перемене.
— Эй, Изаёя! Круто ты тех уродов уделал! — говорил он, широко улыбаясь. — Я всегда знал, что они нарвутся! Ты, наверное, каким-то боевым искусством занимаешься, да? Может, покажешь пару приёмов?
Я обычно отвечал односложно или просто молчал, надеясь, что он отстанет. Но его энтузиазм был неиссякаем.
— Слушай, а пойдём сегодня после уроков с нами? — как-то предложил он, понизив голос до заговорщицкого шёпота. — Мы с Мацудой и Мотохамой собираемся провести «исследование» в женской раздевалке кендо-клуба. С твоими навыками мы могли бы…
— Отвали, Хёдо, — прервал я его холодно. — Мне неинтересны твои извращённые хобби.
Иссэй надулся, но не обиделся. Он был слишком простодушен для этого.
— Ну как хочешь, — пробормотал он. — А я думал, мы могли бы стать друзьями…
Друзьями. Слово прозвучало странно. У меня никогда не было настоящих друзей. Даже в той, прошлой жизни. А здесь… здесь я был аномалией, чужаком. Какая дружба может быть с теми, кто видит в тебе лишь ходячее оружие или загадку, которую нужно разгадать?
Вечером, после очередного унылого школьного дня, я возвращался в свою пустую квартиру. Сумерки опускались на город, зажигались фонари. Я шёл по тихим улочкам, наслаждаясь относительным покоем. И тут я почувствовал это. Чей-то взгляд на спине. Не такой, как в школе — любопытный или оценивающий. А другой. Внимательный, профессиональный. За мной следили.