Ограничивая свободу таким узким диапазоном человеческих действий, "анархо"-капитализм однозначно не является формой анархизма. Настоящие анархисты поддерживают свободу в каждом аспекте жизни человека.
Вкратце, как сказал французский анархист Элизи Реклю: "есть пропасть между двумя видами общества. Одно из них построено свободно людьми доброй воли, основано на рассмотрении общих интересов. Другое общество принимает существование временных или постоянных мастеров, которых его члены обязаны слушаться". [цитируется по Кларк и Мартин, Анархия, География, Современность, стр. 62]
Другими словами, выбирая между анархизмом и капитализмом, "анархо"-капиталисты выбирают последнее и называют его анархизмом.
F.2.1 Как частная собственность влияет на свободу?
Правые либертарианцы не признают или считают малозначимым тот факт, что (абсолютное) право собственности может вести к широкому контролю владельцев собственности над теми, кто использует, но не владеет собственностью (работниками и арендаторами).
Таким образом, капитализм свободного рынка приводит к очень выборочной и основанной на классе защите прав и свобод. Например, при капитализме свобода работодателей неизбежно конфликтует со свободой работников. Когда акционеры или их менеджеры практикуют свою "свободу предпринимать" и решают, как их компания будет работать, они нарушают право своих работников решать, как будут применяться их способности и поэтому при капитализме права собственности работодателей конфликтуют и ограничивают права человека работников на управление собой.
Капитализм дает право на самоуправление только немногим, не всем. Или, говоря по-другому, капитализм не признает определенные права человека как универсальные, что делает анархизм.
Это может быть видно из защиты австрийским экономистом У. Дункан Рэки защиты наемного труда. Называя внутрифирменные рынки труда иерархиями, Рэки (в своем лучшем тоне бывшего преподавателя) говорит что, "нет ничего авторитарного, диктаторского или эксплуатирующего в отношении. Работники приказывают работодателям платить им столько, сколько указано в контракте, также как наниматель приказывает работникам выполнять условия контракта". [Рынки, предприниматели и свобода, стр. 136 и 137]
Условия контракта включают в себя условие, что работники должны подчиняться приказам работодателя или они будут уволены, если не будут подчиняться. Довольно ясно, что приказы во внутрифирменном рынке труда исходят в одном направлении. У боссов есть власть, работникам платят, чтобы они подчинялись. И возникает вопрос: если трудовой договор создает свободного рабочего, почему он_а должн_а оставлять свою свободу в рабочее время?
Рэки признает отсутствие свободы иносказательным путем, когда он замечает, что "работники фирмы на любом уровне иерархии могут выполнять роль предпринимателя. Область, в которой эта роль может быть выполнена, расширяется, по мере увеличения власти у работника". [Op. Cit., стр. 142]
Это значит, что работники подчиняются контролю от вышестоящих, который ограничивает действия, которые они могут делать и поэтому они не свободны принимать решения, вести себя, участвовать в планах организации, создавать будущее и так далее во время рабочих часов.
Это странно, что одновременно рассматривая фирму как иерархию, Рэки пытается отрицать, что она авторитарная и диктаторская - как будто вы можете иметь иерархию без авторитарных структур или неизбранного человека во власти, который не является диктатором. Его заблуждение разделяет австрийский гуру Людвиг фон Мизес, который утверждал, что: "предприниматель и капиталист не безответственные автократы, потому что они безоговорочно подчиняются потребителю". На следующей странице он признает, что существует "управленческая иерархия, которая содержит среднего подчиненного работника". [Человеческое действие, стр. 809, 810]
Ему не приходит в голову, что капиталист может подчиняться потребительскому контролю и в то же время быть автократом с подчиненными работниками.
Снова, правые либертарианцы признают, что капиталистическая управленческая структура это иерархия и работники подчиняются, и в то же время отрицают, что она автократична к рабочим! Таким образом, мы имеем свободных работников внутри отношений, в которых отчетливо отсутствует свобода - странный парадокс. На самом деле, если бы ваша личная жизнь была также близко рассмотрена и регулирована, как рабочая жизнь миллионов людей по всему миру, вы бы справедливо приняли это за худшую форму угнетения и тирании.