Вы не можете ожидать от нас, что мы предоставим подробный отчет о дебатах, которые произошли по этому вопросу (Колин Вард замечает, что «более поздние серии ученых предоставили детализированные доказательства, которые усиливают» традиционный социалистический анализ огораживания и его влияния. [Cotters and Squatters, p. 143]). Все, что мы можем сделать, это предоставить краткий пересказ работы Уильяма Лазоника, который сделал прекрасный ответ тем, кто утверждает, что огораживания были неважным историческим событием (смотри его "Karl Marx and Enclosures in England." [Review of Radical Political Economy, no. 6, с. 1-32]). Здесь мы вкратце перескажем его критику, содержащуюся в его книгах «Конкурирующее превосходство на первом этаже» и «Организация бизнеса и миф рыночной экономики».
Существуют три главных аргумента против социалистического взгляда на огораживание. Мы рассмотрим каждый по очереди.
Во-первых, часто утверждается, что огораживания заставляли искорененных дачников и мелких крестьян идти в промышленность. Однако, это никогда не утверждалось. Как подчеркивает Лазоник, то время как некоторые историки «приписывали Марксу понятие, что движение огораживаний одним махом оторвало крестьян от земли и водворило на фабрику. Маркс не выражал такой упрощенный взгляд на появление наемного труда… Несмотря на пробелы и упущения в историческом анализе Маркса, его базовые аргументы о создании безземельного пролетариата, важны и имеют смысл. Трансформация производственных социальных отношений и появление наемной силы в сельскохозяйственном секторе были критическими предусловиями для Индустриальной Революции». [Competitive Advantage on the Shop Floor, pp. 12-3]
Это правильно, как критики Маркса подчеркивают, что сельскохозяйственная революция, связанная с огораживаниями, повысила спрос на фермерский труд, как утверждали Чамберс и другие. И в этом главный пункт — огораживания создали резерв обездоленных трудящихся, которые должны были продавать свое время / свободу, чтобы выжить и лендлорду или промышленнику они продавали свой труд, это неважно (как подчеркивал сам Маркс). Как таковой, отчет Чамберса, иронически, «подтверждает основы аргументов Маркса», так как он имплицитно признает, что «за долгий период массивное перераспределение доступа к земле, которое огораживания повлекли за собой, привели к отделению массы сельскохозяйственных производителей от средств производства». Поэтому «критическая трансформация была не в уровне агрикультурной занятости перед и после огораживания, но изменения в трудовых отношениях, вызванные реорганизацией владения землей и перераспределением доступа к земле». [Op. Cit., p. 29, pp. 29-30 and p. 30] Таким образом, ключевой чертой огораживаний было то, что они создали предложение фермерского труда, предложение, которое не имело выбора, кроме как работать на другого. Однажды лишенные земли, эти работники позже могли переехать в города, чтобы искать более лучшую работу:
«В марксистском тезисе о происхождении индустриальной трудовой силы решающим была трансформация общественных отношений в сельском хозяйстве и создание, в первую очередь, сельскохозяйственной наемной рабочей силы, которая могла, в конце, возможно из-за рыночных стимулов, быть вовлечена в промышленный труд». [Business Organisation and the Myth of the Market Economy, p. 273]
В сумме, когда критики говорят, что огораживания повысили потребность в фермерском труде, они не опровергают Маркса, но подтверждают его анализ. Это потому что огораживания привели к трансформации отношений найма в сельском хозяйстве, с крестьянами и фермерами превратившимися в наемных работников для лендлордов (т. е. сельских капиталистов). Если наемный труд является определяющей характеристикой капитализма, тогда это мало значит, если босс фермер или промышленник. Это значит, что «критики, оказывается, не расходятся во взглядах с Марксом о фактах агрикультурной трансформации. Но игнорируя историческую и теоретическую важность результирующих изменений в социальных отношениях в агрикультурном производстве, критики упустили главный смысл в словах Маркса». [Competitive Advantage on the Shop Floor, p. 30]
Во-вторых, утверждается, что количество владельцев мелких ферм увеличилось, или по крайней мере не уменьшилось сильно, и поэтому движение огораживаний было неважным. Снова, они не понимают сути. Владельцы маленьких ферм все еще могут нанимать работников за зарплату (т. е. стать капиталистическими фермерами в противоположность «йоменам» - независимым крестьянам собственникам). Как замечает Лазоник, «это правда, что после 1750 года некоторые мелкие собственники продолжали занимать и обрабатывать свою землю. Но в мире капиталистического сельского хозяйства, йомены больше не играли важную роль в определении курса капиталистической агрикультуры. Как социальный класс, который может повлиять на эволюцию британской экономики, йомены исчезли». Более того, сам Чамберс признает, что для бедных без законных прав на землю, огораживание повредило им. «Большинство сельского населения… имели только традиционные права. Утверждать, что к этим людям не относились несправедливо, потому что они не имели законных прав собственности не относится к факту, что они были лишены земли огораживаниями. Снова, критики Маркса не смогли обратиться к проблеме трансформации доступа к средствам производства как предусловия для Индустриальной Революции». [Op. Cit., p. 32 and p. 31]