Встреча с Фордом у Тихого океана
С уходом Никсона в отставку Белый дом возглавил вице-президент Джеральд Форд. Советско-американские переговоры по вопросам, связанным с достижением новых соглашений по стратегическим вооружениям, продолжились. Реализовалась и договоренность между Брежневым и Никсоном, достигнутая в Крыму, о проведении новой встречи на высшем уровне. Правда, на этот раз она была промежуточной, рабочей, не отмеченной официальным протоколом.
В ходе довольно частых контактов нашего посла Добрынина с новым американским президентом возникла мысль о том, чтобы провести такую встречу во Владивостоке. Тем более что у Форда на конец года была запланирована поездка в Японию. В Москве эту идею приветствовали. Встречу наметили на 23–24 ноября 1974 года.
Москву устраивало, что набранные темпы советско-американских отношений не снижались. Наши руководители надеялись и на дальнейшее плодотворное их развитие при новом президенте.
Во Владивостоке загодя полным ходом шла подготовка к встрече. Туда выехала большая группа сотрудников МИДа, Министерства обороны и, конечно, КГБ.
Брежнев вылетел во Владивосток 21 ноября. Перелет через всю страну был долгий, давала о себе знать многочасовая разница во времени между Москвой и дальневосточным побережьем нашей страны.
В пути Генсеку доложили, что, к сожалению, аэродром во Владивостоке, в связи с погодными условиями, не принимает. Там закрутила сильная метель. Военный аэродром завален снегом, хотя целая дивизия, используя новейшую технику, беспрерывно ведет расчистку посадочной полосы.
Приняли решение лететь в Хабаровск. Могу себе представить, каких усилий стоило хабаровским властям организовать прием и ночлег столь важной и многочисленной делегации, свалившейся им на головы.
Брежнева устроить было нетрудно: у городского начальства, как обычно, имелся особняк на случай приема высоких гостей. Но в данной ситуации необходимо было освободить и две главные гостиницы города, что даже в тоталитарном государстве не так уж легко сделать. Однако к нашему прибытию все приготовили.
К утру погода наладилась, и мы быстро долетели до Владивостока. Поскольку запоздали на сутки, уже не имело смысла уезжать с военно-воздушной базы, на территории которой мы приземлились. Решили дождаться Форда, а потом уж сообща двинуться поездом к живописному участку на побережье Тихого океана, где располагались дачи, дома отдыха и пансионаты партийно-государственного и военного руководства Приморского края и где намечалось провести переговоры.
Погода была замечательная. В небе сияло ослепительное солнце, слегка морозило.
Наконец прилетел президентский «боинг». По трапу спустился Форд — высокий, стройный, всецело оправдывающий свою репутацию хорошего спортсмена. В Америке он слыл отличным пловцом и футболистом.
Неподалеку от аэродрома нас ожидал спецпоезд, пригнанный из Москвы. Дело в том, что после встречи с президентом Генсек собирался нанести официальный визит в Улан-Батор, столицу Монголии, и прибыть туда желал поездом. Этот состав решили использовать и во Владивостоке, для доставки советских и американских представителей к месту ведения переговоров.
Как только подъехали к составу, Брежнев предложил Форду встретиться в его салон-вагоне и начать диалог. В пути были не больше часа, но за это время успели познакомиться и кое-что обсудить. Разговор шел под чай, коньяк и легкую закуску. Обговорили примерный круг вопросов.
Форд, судя по всему, усиленно готовился к встрече, но, конечно, во всех тонкостях и деталях, связанных со стратегическими вооружениями, разобраться не успел. В связи с чем ведущую роль в разрешении этого главнейшего вопроса играл Киссинджер, который по просьбе Форда остался на посту госсекретаря и после ухода в отставку Никсона.
С нашей стороны переговоры довольно энергично вел сам Генсек, а когда это было необходимо, ему помогал Громыко. Заседали по много часов, допоздна. Ведь обсуждались конкретные параметры, уровни различных видов стратегических вооружений, имеющихся у обеих сторон. Когда американской команде надо было провести внутреннее совещание, переговоры прерывались. Но и наша сторона несколько раз просила объявить перерыв, для того чтобы обсудить компромиссные решения. Брежнев с Громыко и другими своими старшими советниками удалялись в отдельное помещение, при надобности звонили в Москву, согласовывая по телефону те или иные нюансы.