— Я служил в военно-морском флоте много лет, — начал рассказывать он. — Но должен вас предупредить, что у меня не сохранилось нежных воспоминаний о моей службе.
Стефани ознакомилась с его личным делом еще в Вашингтоне. Александр дослужился до коммандера, однако его дважды обошли в очередном повышении. В конце концов он подал в отставку, сумев сохранить все выплаты и привилегии.
— Они думали, что я недостаточно хорош для них.
— Вы были достаточно хороши для командования кораблем «Холден».
Его маленькие глазки, прикрытые морщинистыми веками, сузились.
— Этого и еще нескольких других.
— Мы пришли именно из-за вашей командировки в Антарктиду, — сказал Дэвис.
Александр ничего не ответил. Стефани оставалось только гадать, было ли это молчание следствием расчета или простой предосторожности.
— Я был очень обрадован этими заданиями, — наконец сказал Александр. — Я хотел увидеть лед. Однако позже мне частенько приходила в голову мысль, что была у этого путешествия еще одна цель, но мне о ней ничего не рассказывали.
— Нам нужно узнать об этом как можно подробнее. — Дэвис наклонился вперед.
— О чем? — со злостью спросил Александр. — Вся миссия была засекречена. Может быть, до сих пор с нее не сняли этот чертов гриф. А мне четко объяснили, что держать рот на замке в моих собственных интересах.
— Я — советник президента по вопросам национальной безопасности. Она, — Дэвис махнул рукой в сторону Стефани, — возглавляет правительственное разведывательное агентство. Нам не только важно услышать правду, но мы имеем на это полное право.
Александр только громко выругался.
— Есть какая-либо другая причина вашей враждебности? — Стефани решила смягчить тон разговора.
— Помимо того, что я ненавижу военно-морской флот? Или помимо того, что вы вдвоем ловите рыбку в мутной воде, а я не хочу попасться на крючок?
Захария расслабленно откинулся в своем кресле. Нелл представила себе, как он сидел здесь годами, размышляя о своей неудавшейся карьере или еще о чем-нибудь таком же малоинтересном.
— Я делал то, что мне приказывали, и делал это как можно лучше. Я всегда исполнял приказы. Но прошло уже много времени… Итак, что вы хотите узнать?
— Мы знаем, что «Холдену» был отдан приказ отправиться в Антарктиду в ноябре 1971 года. Вы должны были обнаружить подводную лодку, — проговорила Стефани.
На лице Александра появилось изумленное выражение.
— Что за чертовщина! Какая лодка? Вы вообще понимаете, что вы несете?
— Мы прочли отчет следственной комиссии по затонувшему «Блазеку», или «НР-1А», называйте ее как угодно. В нем особо отмечено, что именно вы и «Холден» отправились на ее поиски.
Александр уставился на них со смесью любопытства и явной неприязни.
— Мне было приказано отправиться в море Уэдделла, собрать показания гидролокаторов и быть готовым ко всяческим аномалиям. У меня на борту было три пассажира, и мне было приказано удовлетворять все их требования, не задавая лишних вопросов. Вот все, что я об этом знаю.
— И никакой субмарины? — переспросила Стефани.
Захария покачал головой.
— И близко ничего такого не было, — безапелляционно заявил он.
— Что же вы такого важного нашли, если вся ваша миссия до сих пор засекречена? — спросил Дэвис.
— Да ни черта мы не нашли. Провели две пустые недели; только тем и занимались, что морозили свои задницы.
Стефани наконец удалось осмотреться. Ее неприятно удивил баллон с кислородом за креслом Александра и богатый ассортимент медицинских препаратов, выстроившихся в ряд на книжном шкафу. Бывший капитан не производил вид человека с плохим здоровьем, а его дыхание казалось абсолютно нормальным.
— Я ничего не знаю о субмарине, — повторил он. — Я только сейчас вспомнил, что одна затонула в Северной Атлантике. И это была субмарина «Блазек», все верно. Я вспомнил. Но моя миссия не имела с ее спасением ничего общего. Мы совершали рейс в южных водах Тихого океана, затем изменили курс на Южную Америку, где подобрали тех трех пассажиров. Затем мы направились прямо на юг.
— На что был похож лед? — неожиданно проговорил Дэвис.
— Несмотря на то что уже почти наступило лето, в этом месте судоходство было крайне затруднено. Холодно, как в морозилке, кругом айсберги. Но лед был чертовски красив, должен я вам сказать.
— Вы ничего не обнаружили, пока были там? — спросила Стефани.
— Я не тот человек, которого нужно об этом спрашивать. — Его лицо смягчилось, как если бы он только сейчас решил, что эти посетители никак не могут быть врагами. — В ваших отчетах разве не упоминались трое военных?