Выбрать главу

Между тем кросс-культурные исследования имеют исключительную ценность. Несмотря на очевидные трудности, сравнительные исследования вполне возможны. Дискуссии сторонников универсальности и местной специфичности социально-психологических концепций сыграли положительную роль в разработке методических подходов при сравнении представителей разных групп и культурных общностей. Современные кросс-культурные исследования в наши дни начинаются с проверки валидности проверяемой социально-психологической теории в других культурах и этнических группах (Berry et al., 1992). Большое внимание уделяется также поиску культурно-специфических психологических переменных. Один из путей решения проблемы предложен Г. Триандисом в форме комплексного "etic-emic-etic" подхода, принцип которого состоит в изучении феномена на разных уровнях (вначале феномен изучается с универсальных позиций, затем исследователи выявляют культурно-специфические черты и на последнем этапе проводится кросс-культурное сравнение, которое позволяет сделать обобщения на новом уровне) (Triandis, 1994, р. 69).

Г. Триандис иллюстрирует возможность успешного применения такого подхода на примере изучения феномена "социальной дистанции" (Triandis, 1994). Понятие "социальной дистанции" было введено в XX в. в США и является универсальным конструктом. Однако культуры отличаются по характеру идентификации индивида с конкретными группами (нуклеарная семья, расширенная семья — родственники по материнской и отцовской линии, род или племя, соседи, сословие и каста, сослуживцы по работе, друзья, клуб). Чтоб провести объективные сравнения социальной дистанции в США и Греции, Г. Триандису потребовалось провести исследования в два этапа: 1) выявить связи индивида со всеми возможными группами; 2) создать два стандартизированных для каждой культуры опросника. Так, например, для американцев важным являлся вопрос о согласии на включение представителей этнических общностей в члены своего клуба, а в Греции — на включение их в компанию друзей.

Для некоторых культур существуют специфические формы ограничения на контакты с представителями другой группы, которые оказываются бессмысленными в других культурных общностях. Яркий тому пример — понятие "прикасаться к моей посуде", существенное для определения социальной дистанции в Индии. Оно связано с идеями "ритуального осквернения" и четко регламентированными отношениями между кастами. Разумеется, вопрос о прикосновения представителя другой этнической группы к посуде, из которой ест опрашиваемый, не имеет ни малейшего смысла при оценке социальной дистанции у американца, англичанина, русского, японца. Напротив, важным критерием социальной дистанции в США является готовность жить по соседству с представителями другой этнической группы, тогда как этот фактор не играет никакой роли в оценочных представлениях индусов.

Опыт, накопленный социальными психологами, чрезвычайно важен для исследований невербальной коммуникации и учитывается в работах этологического направления (Butovskaya, Demianovitsch, 2002; LaFreniere et al., 2002). При анализе специфики межкультурной коммуникации следует принимать во внимание то обстоятельство, что для представителей западных культур на первый план выступает содержательная сторона коммуникации, тогда как для культур Востока ведущую информативную роль может играть контекст сообщения (с кем, когда и в какой ситуации происходит общение) (Стефаненкова, 1999). Различия между низкоконтекстными (ориентация на когнитивный стиль обмена информацией) и высококонтекстными культурами (придание большого значения тому, в какой форме преподносится информация) становятся очевидными при сравнении американской культуры, с одной стороны, японской и русской культур — с другой (Вержбицкая, 1997; Пронников, Ладанов, 1985; Triandis, 1994). Для целей данной книги принципиально важным является то обстоятельство, что в высококонтектсных культурах невербальному поведению зачастую придается большее значение, чем вербальному поведению. Например, японцы часто на ходу перестраивают свою речь, ориентируясь на невербальные сигналы, полученные от партнера (Пронников, Ладанов, 1985).