Гриффиндорская гостиная сияла гирляндами, изредка стреляла петардами и переливалась волшебными огоньками. Уже минуло Рождество, совсем близко подступал Новый год, и все каникулы они с Малфоем целовались взахлеб, не в силах расстаться ни на минуту. Но тот их единственный раз на башне так и остался Тем Самым Разом. Гарри и сам не понимал, почему. Каждый день он влюблялся в Малфоя все больше и больше, и черт его знает, почему не был готов, как это говорится, двигаться дальше. С Малфоем ему было хорошо — и целоваться, и просто дружить, и он ужасно боялся это испортить, снова впуская в их отношения тягучую, мрачную страсть. Хотя хотелось. Иногда очень сильно хотелось, почти нестерпимо. До боли.
К счастью, Малфой, кажется, тоже особо не торопился, и Гарри был благодарен ему, что он тоже готов ограничиваться их безумными, бесчисленными поцелуями, от которых по телу разливался жидкий огонь и потом нестерпимо ломило внизу. И лишь изредка Гарри ловил на себе его горький задумчивый взгляд, но упрямо убеждал себя, что ему показалось.
Рон, которому Гарри полунамеками умудрился признаться в том, что у них в физическом плане ничего нет и в скором времени не предвидится, покрутил палочкой у виска — что, зная его палочку, было с его стороны крайне неосмотрительно — и сердито пробормотал, что Гарри дурит, а Малфой всего лишь обычный парень, а не каменный истукан, но вмешиваться в их отношения больше не стал.
Малфоевские родители, благоволящие к браку сына с национальным героем, звали их погостить на каникулы в мэнор, но Гарри как мог оттягивал этот визит, понимая, что там Драко, скорее всего, снова захочет перешагнуть ту черту, которой Гарри боялся. Было так страшно испортить то, что между ними наконец-то сложилось.
— …Ты хочешь сказать, что Шут выше, чем Император? Иди и расскажи это своей мамочке, Уизел!
Но Рон, нагло усмехаясь, небрежно откинулся на спинку бордового кресла и скрестил руки на груди.
— Шут всегда будет стоять выше любых королей.
— Это еще почему?
— Потому что он дурак. А дуракам вечно везет. Правда, Гарри?
Гарри хмыкнул. Интересно, почему с этим вопросом Рон решил обратиться к нему?
— По-любому, это старший аркан. Симус, скажи? — не дождавшись ответа от Гарри, Рон обернулся к Симусу за подмогой, и тот радостно кивнул, подтверждая его правоту. — Так что давай, Малфой, живо бери свою юбку! Жду не дождусь, когда тебя в ней увижу, — с этими словами Рон запустил в Малфоя красно-зеленый клетчатый ком.
— Никакая это не юбка, — с достоинством сообщил тот, независимо подхватывая яркую ткань. — Это килт — одежда для настоящих мужчин. Надо уточнить у отца, кажется, у нас в роду были шотландские корни.
— Я же тебя предупреждал, чтобы ты не садился с ними играть. — Гарри раздосадовано поднялся со стула и потянул за собой Малфоя. — Пойдем, будешь теперь отдуваться, шотландец.
— Ну, пойдем, если хочешь, — Малфой выскользнул из кресла с той грациозной небрежностью, от которой у Гарри постоянно перехватывало дыхание. — Я надеюсь, ты не будешь меня ревновать? — Драко бросил на него быстрый изучающий взгляд.
— С чего бы? — Гарри радостно фыркнул, представляя себе забавное зрелище: Малфой в юбке, на такое определенно стоит взглянуть!
Но тот снова обжег Гарри странным взглядом из-под длинных ресниц и рассеянно дернул плечом:
— Просто… подумалось.
Он сжал юбку в руке, и Гарри снова уставился на яркую ткань, прикидывая, как Драко будет выглядеть в клетчатой юбке. Вспомнив малфоевские стройные ноги, он одобрительно хмыкнул. Выходило неплохо. Очень и очень неплохо.
— Интересно, как мне больше пойдет? Так или так? — Малфой принялся изучающе прикладывать юбку к коленям, прикидывая длину. — Кстати, Поттер, ты знаешь, что мои шотландские предки носили килт постоянно? Даже дома.
— Нет у тебя никаких шотландских предков, — рассеянно фыркнул Гарри. Ни с того ни с сего ему внезапно привиделось, как в огромном зале мэнора полыхает камин, а Малфой сидит в кресле, широко расставив стройные ноги, и клетчатые тканые складки обтекающие колени и бедра — единственное, что прикрывает на нем то, что… внизу.
Сердце прыгнуло и зашлось гулким стуком.
Хлопнула дверь.
— Малфой, чего ты стоишь? Особое приглашение нужно? Давай вали одеваться! А я пока посмотрю, как там эти твои, — Рон замер в дверях, вытягивая шею в надежде увидеть там Забини, Нотта и Гойла.
Выразительно глянув на юбку, Малфой уставился Гарри в глаза:
— Так что, Поттер, мне его надевать? — его голос понизился, а взгляд потемнел. — Как думаешь, мне стоит под ним хоть что-то оставить? Спросим у рыжего?
Гарри застыл.
В своих мыслях он уже сидел перед креслом, у Малфоя в ногах, вел ладонями по крепким икрам, оглаживал тонкие щиколотки и длинные изящные стопы, прижимался губами к коленям, идеальным, как и все у Малфоя, исцеловывал бедра все выше и выше, пытаясь отодвинуть губами тяжелую тканую шерсть, чтобы увидеть… Гарри сглотнул. …Прикоснуться… В ушах зашумело. Теплое пламя призрачного камина ласкало и гладило его по спине, всполохами выхватывая части обнаженного прекрасного тела.
Гарри выдохнул и шало посмотрел на Малфоя, а тот, словно прочитав его мысли, неожиданно облизнулся.
— Эй, Уизли, как ты считаешь… — начал он, но Гарри поспешно одернул его.
— Подожди!
Что-то во всей этой истории было не так. Очень и очень не так. Он ведь просто хотел посмеяться. Но почему-то теперь ему совсем не смешно… Что вообще происходит?
Малфой решительно взялся рукой за пряжку ремня, и Гарри застыл.
— Я вас жду в коридоре, — появившийся Рон хлопнул Гарри по плечу и насмешливо повернулся к Малфою, указывая глазами на лежащую юбку: — Не терпится тебя в ней увидеть, Хорек. И кстати, не только мне. Паркинсон меня заклинала, чтобы я выбрал тебе наряд покороче, а твой Забини просто сгорает от нетерпения. Только и может твердить, о том, как тебе идет красный цвет. Неужели он тебе и правда идет? А ну-ка, давай, покажись!
Он издевательски махнул рукой, но Малфой вполне миролюбиво приложил юбку к себе и неуверенно посмотрел на него, словно мнение Рона было для него очень важно:
— Так будет нормально?
И Рон вместо привычной насмешки, неожиданно оценивающе оглядел его ноги с приложенной юбкой:
— Да… Так хорошо, — он внезапно сглотнул. — А Гарри не возражает? — почему-то сейчас Рон говорил о Гарри в третьем лице, словно того не было рядом.
Гарри замер. Этот его взгляд на Малфоя… Он не смеет так смотреть на него! Просто не смеет!
Не выдержав, Гарри шагнул между ними, отрезая их друг от друга. Но Рон, вытянув шею, через поттеровское плечо зачем-то продолжал таращиться на Малфоя.
Малфой усмехнулся:
— Нет, Гарри не возражает. В этом вопросе он на редкость лоялен.
— Я… — Гарри замялся, пытаясь ворваться в их диалог и хоть что-то сказать, но в голове было пусто и гулко. Пару секунд Драко и Рон вопросительно смотрели на него, а потом Малфой отвернулся и снова потянулся к ремню.
— Хорошо, что ты не ревнуешь, — бросил Рон, обращаясь к Гарри, но по-прежнему глядя на малфоевские руки излишне внимательным взглядом, затем нехотя развернулся и быстро пошел к дверям.
Пока Малфой ловко выпутывал из брюк свои длинные стройные ноги, Гарри молча и довольно тупо смотрел на него, на Рона, на юбку, пытаясь хоть что-нибудь сообразить. Но когда темные брюки рухнули на пол, и Драко, небрежно переступив через них, взялся пальцами за резинку трусов, Гарри внезапно очнулся.