С лёгкой рыси лошади переходят на шаг, направляясь к широкой прогалине среди густого, окаймляющего опушку, подлеска. Распределяю цели и, стараясь не дышать, жду приближения своей жертвы, затаившись в кустах и слившись с окружающей средой. Маскхалат хоть и не пиксель, но всё равно маскирует. Хотя с Хищником не сравнить, вот у того камуфляж крутой. Пора. Передняя повозка остановилась, а возница потянулся за карабином. Поздно. Два выстрела, и он кулём валится с козел. Десять метров не та дистанция, чтобы мазать, так что выскакиваю из кустов и, подхватив под уздцы левую лошадь, загоняю повозку в заросли. Получилось удачно, скотина даже не успела напугаться.
— Андрюха, разберись тут с трофеями, позже доложишь. Я к себе.
— Есть разобраться и доложить. — Откликается он.
— Удальцов, за мной. — Раздав цэу, возвращаюсь я в свой окоп.
На этот раз долго ждать не пришлось. Перевалив через пологий гребень высотки, миномётчики показались в поле моего зрения. Подоспевший Андрюха доложил, что в захваченных повозках находятся боеприпасы, в основном мины калибра 81 мэмэ и разное армейское барахло. Очень хорошо. Получается добыча сама плывёт к нам в руки. И если миномётчики отходят, значит бой уже идёт в посёлке Ново-Бахметьево, а не на подступах к нему. У немцев ещё есть шанс, закрепиться на промежуточном рубеже вдоль шоссе и при поддержке батальонных миномётов и тяжёлых пулемётов отбить атаку наших. А если противник ещё и контратакует во фланг со стороны Софиевки, то сможет вообще закрыть наметившийся прорыв и остановить наступление. Тем более севернее населённые пункты идут практически сплошняком, и выковыривать из них фрицев гораздо сложнее. А в Ново-Кавказе вообще находился один из узлов сопротивления 1141-го стрелкового полка, и приспособить его для обороны — раз плюнуть.
Определив направление отхода миномётчиков, распределяю огневые средства на юго-западной опушке выступа. Ручные пулемёты на флангах, а три автоматчика во главе со мной в центре позиции. Наша задача — уничтожить канониров и захватить трофеи. Фрицы торопятся, но бегут не толпой, а растянувшись в колонну по одному. Впереди боевое охранение — какой-то унтер с автоматом наперевес. Замыкает колонну телефонист, тянущий нитку связи. Итого — дюжина канониров, которых нам предстоит упокоить. Главное, подпустить как можно ближе, чтобы никто не ушёл. Поэтому пулемётчики бьют по хвосту, а автоматчики по голове, сходясь в середине.
Неожиданно унтер, перевший как лось, останавливается и берёт оружие наизготовку, внимательно всматриваясь в опушку. Всё бы ничего, можно стрелять, но до цели около ста метров. Для пулемётов это не критично, а вот для автоматов далековато. Не могу понять, что так насторожило дозорного, хотя какая-то мысль крутится в мозгу, поэтому жду, не решаюсь нажать на курок. Не знаю, чем бы закончилась эта война нервов, но положение спас лейтенант Корбут. Выйдя на открытое место в немецкой форме, он взмахами руки начал звать фрицев, повторяя при этом.
— Ком, камрад, ком.
Буквально чувствую, как расслабился передовой дозорный и потрусил дальше, ведя отделение в Валгаллу. Девяноста метров, восемьдесят, пятьдесят. Уже видно не только пуговицы на мундирах, но и капли пота, стекающие по пыльным лицам. Начинаю обратный отсчёт и в тридцати шагах от себя плавно нажимаю на спусковой крючок, целясь в живот унтеру. А затем, как в замедленной съёмке, фигуры немцев медленно валятся на землю. Причём в полной тишине. С трудом сглатываю комок в горле, и в уши врывается грохот пулемётных и автоматных очередей. Добиваю магазин до железки и, перезарядившись, даю команду.
— Прекратить огонь!
До автоматчиков она доходит быстрее, зато пулемёты продолжают молотить, добивая подранков и дырявя трупы. Приходится повторить команду.
— Прекратить огонь!!! — кричу я уже во всё горло. А то перебьют все горшки и хрен нам, а не трофеи.
— Контроль! — даю я новую вводную и выскакиваю из неглубокой стрелковой ячейки.
Боевой тройкой движемся вперёд, на всякий случай достреливая свежие трупы, чтобы они не ожили в самый неподходящий момент. Пленные нам не нужны. Меня в первую очередь интересуют миномёты. Добравшись до последнего жмура с телефонной катушкой, в двух словах объясняю напарникам боевую задачу и, заняв позицию, контролирую подходы к месту имения фрицев. Пулемётчики нас прикрывают, но мало ли что может произойти. Обстановка меняется ежеминутно, а ребята частенько увлекаются сбором трофеев и как муравьи волокут в норку всё, что плохо лежит. Хотя сам виноват, приучил. Да ещё отмазку железную придумал на все случаи, как у Джамшута с Равшаном.