Ответное письмо пришло в течение месяца (август 1957, точная дата неизвестна). Юнг писал: «Ваше письмо невероятно важно и интересно для меня».
«Уже несколько лет меня занимает проблема, которая некоторым может показаться безумной, — НЛО (неопознанные летающие объекты) или летающие тарелки. Я изучил немало литературы на эту тему и пришёл к заключению, что легенда об НЛО представляет собой спроецированный, то есть конкретизированный символизм процесса индивидуации. С начала года я писал очерк об этом и недавно завершил его[422]».
Юнг считал феномен НЛО архетипическим представлением самости — компенсацией растущего ощущения дезориентированности коллективной психе. Легко было бы принять феномен НЛО, если бы эти объекты были не более чем иллюзией, но они появлялись и на экранах радаров, что сбивало с толку ещё больше. В связи с этим Юнг задавался вопросом: не могут ли эти образы проявляться как в иллюзорной, так и в физической форме — как некий вид синхронистичности. Это порождает предположение, что психоидный архетип способен синхронистично создавать своё объективное представление. Несмотря на некоторые опасения, Юнг не хотел отрицать возможность существования НЛО не только в психическом, но и в физическом виде:
«Посему я задался вопросом: возможно ли, что архетипические образы имеют соответствия не только в независимой материальной причинной последовательности, как в случае с синхронистичностью, но и в виде иллюзий, которые, несмотря на свою субъективную природу, совпадают с подобными же физическими явлениями. Другими словами, архетип формирует образ как психологический, так и физический. Я был бы счастлив, если б мог убеждённо отрицать их объективное существование — это позволило бы мне снять значительный груз с моего разума. Но по многим причинам я не считаю это возможным. Это нечто большее, чем просто интересный и условно объяснимый миф[423]».
Юнг считал особенно важным, что открытие асимметрии в физике совпало с асимметрией в «легенде об НЛО». Он полагал, что признание Паули «Бог и вправду слабый левша» соответствует смещению проблемы НЛО в сторону бессознательного (то есть влево). Он чувствовал, что это реакция на состояние коллективного сознания, столкнувшегося с неизбежной угрозой «гарантированного взаимного уничтожения».
Юнг рассматривал сообщения об НЛО как выражения «спасительного третьего»:
«Третье — архетип, делающий возможным соединение, то есть преодоление противоположностей. Легенда об НЛО позволяет нам ясно увидеть, что скрытый символ пытается поднять коллективное сознание над уровнем конфликтующих противоположностей в ещё непознанную область — целостность мира и осознание себя (индивидуацию). Тем самым уничтожаются эффекты отражений, сбивающие нас с толку[424]».
Это «спасительное третье» представлялось Юнгу асимметричным, то есть стремящимся достичь большей дифференциации сознания вместо того, чтобы сохранять равновесие, баланс противоположностей. Он проводил сравнение с асимметрией в физике (преобладанием при радиоактивном распаде электронов с левым спином).
Юнг провёл несколько параллелей между психологией и физикой в том, что касается понятия «бесконечно малого». Как одна «бесконечно малая» психе может сотрясти мир, так бесконечно малая частица сотрясла мир физики. По мнению Юнга, сон Паули от 27 ноября 1954 года указывал на постепенное осознавание того, что противоположности — не реальность, а иллюзия. Открытие этой тайны, считал он, — первый шаг к нейтрализации напряжения, создаваемого противоположностями. Юнг полагал, что осознание связи сна с психофизической проблемой означает, что концепция психе и материи как противоположностей ослабевает в пользу «третьего». Случай синхронистичности с грибом и Персеем, в свою очередь, показывает, что героическая энергия успешно борется с аспектом Медузы в бессознательном, который иначе удерживал бы эго в своей власти.
Относительно второго сна (15 марта 1957), в котором появляется темноволосый человек с рукописью, Юнг заключил, что окружающее этого человека сияние показывает, что он «непризнанный герой»[425]. Этот персонаж, несмотря на яростное сопротивление Паули, намеревался привести его к доминирующему архетипу — директору Шпиглеру.
Развязка наступает с появлением психолога (Юнга), который вносит симметрию в картину сна, представляя собой психологический аспект и связь с самостью.
Нарушение симметрии в мире квантовой физики показало Юнгу, что концепция зеркальной симметрии рушится в области слабых взаимодействий. Это синхронистично свидетельствует о том, что концепция «психического» и «материального» как противоположностей устаревает. Заявляя, что письмо Паули пролило новый свет на множество проблем, Юнг был особенно впечатлён «совпадением физической и психологической мысленных цепочек, которое можно рассматривать не иначе как синхронистичность». Он лаконично продолжает: «Поскольку очевидно, что один и тот же архетип замешан и в «китайской революции» и в моём увлечении НЛО, выходит, что совпали две раздельные каузальные последовательности»[426].
423
Там же, 166. Паули не смог принять столь сильное растягивание архетипа. Физика имела слишком сильную власть над его рациональным мышлением, чтобы он смог принять нарушение её законов.