Темнеет. Присматриваем место для ночлега. Ребята несколько раз предлагали разные места, но не очень хорошие.
А вот и идеальное: три сухие ели стоят рядом. Они стройные, высокие, выше окружающих деревьев, но нетолстые: внизу 15—20 сантиметров толщиной. Рядом, шагах в двадцати, защищенная густыми елями полянка. И от снега ветви елей полянку укрыли, снег на ней мельче, чем по соседству. Его легче утоптать или даже разгрести до земли. Рядом с полянкой стоят сухие гнилые стволы осин и берез. Их можно использовать для настила под костер и под лежанку. Но самое главное, что нам нужно,— это хорошие дрова.
Останавливаемся. Достаем топор и надрубаем три сухостойные ели.
— Посмотри, как их валить,— напоминаю я Коле.
— Все в порядке,— отвечает он.— Это дерево положим туда, оно не заденет елки и мимо березы пройдет, да и наклон у него как раз в ту сторону. Вот со вторым будет сложнее. Придется его сильно подрубить справа, чтобы не зависло на тех вот деревьях; иначе нам его не снять. Третье свалим в сторону лагеря, а чтобы никого там не было, временный костер запалим где-нибудь в стороне, подальше. И на основную поляну никого пока не пустим. Зато положим дерево прямо к будущему основному костру — таскать не придется...
Он все хорошо рассмотрел и распланировал.
— Ребята, давайте сразу потопчем полянку лыжами, пусть затвердеет на морозе.
Не снимая рюкзаков, мы начинаем сильно топтать лыжами полянку.
Особенно Вася вошел в раж. Пришлось даже попридержать его, чтобы лыжи не сломал: на морозе дерево хрупкое.
Ночлег выбран, полянка утоптана, можно не спеша продолжить розыски деревни. Теперь уже нервничать нечего, ведь на крайний случай мы обеспечили себя ночлегом.
С утоптанной полянки начинаем пробивать лыжню дальше на юго-восток.
Темнеет. Холодает. В западной половине неба появились звезды, а на востоке. видна яркая красивая одиночная звезда. Венера.
Вот и на компас каждую минуту смотреть не надо: Венера показывает путь. А ночь будет темной, луна взойдет только к утру.
Лес становится хуже: перестали попадаться сушины. Или просто в темноте их теперь не видно? И хвойных деревьев стало мало, пошел березняк, осинник. Голый густой кустарник мешает идти. Приходится петлять.
Я только что кончил тропить и встал на лыжню сзади. Усталость дает себя знать — позади целый ходовой день.
Коля идет по лыжне впереди меня. Останавливается. Мы остаемся вдвоем.
— Как вы думаете, — спрашивает он, — стоит дальше идти или лучше вернуться и заночевать?
— А сколько мы идем?
Он достает из кармана штормовки фонарик, чтобы посмотреть на часы. Но фонарик не горит.
— Ах, черт побери, замерзли батарейки. Надо было его за пазуху или во внутренний карман брюк, в тепло.
— Убери сейчас, — советую я. — Отогреется, будет гореть.
Мы зажигаем спичку, смотрим на часы. Уже почти час идем от приготовленного для ночлега места.
— Давай еще пройдем полчасика, — говорю я, — ведь по своей хорошей лыжне мы назад доедем за пятнадцать минут.
— Хорошо, полчаса пройдем, — соглашается он, — но не больше, ребята и так устали, а придется еще часа три работать, устраивая ночлег.
— Эй! — кричат нам из темноты. — Чего вы отстали?
Медленно идем: простояли минут пять, а группа отошла совсем недалеко.
— Сейчас догоним, — откликается Коля.
Теперь лес стал совсем плохим:. редкий, лиственный. Ветер поднялся, помела поземка. Впереди какие-то просветы, похоже — болото. Туда нам нельзя, там наш след может замести, и мы не сможем вернуться.
Назад, в спасительный лес! Хорошо, что у нас есть все необходимое для ночлега. Иначе пришлось бы идти и идти и в панике разыскивать деревню.
— Стоп, ребята! — командует Коля. — Пойдем назад, на подготовленную ночевку.
Вася, который шел в этот момент первым, воскликнул:
— Смотрите, кажется, я вижу огонек!
— Где, где?!
— Вот он, смотрите, маленький, между деревьями, — Вася показал круто влево.
Нет, там, на востоке, деревни не может быть: в ту сторону до жилья километров пять или больше — Васе померещилось.
— Да нет же! — горячится он. — Ясно вижу огонь!
Но никто кроме Васи ничего не видит. Я подхожу к нему: