- Не сердись, Гусь… Думаешь, я и вправду стал бы из-за него с тобой драться?
- А зачем ремень снимал?
- А это так… для форсу, - засмеялся Петух.- Я видел, так морячки дерутся.
Юрка размахнулся и далеко забросил камень, а потную руку обтер о штанину.
- Приходи завтра на речку, Гусь, - сказал Петух.- вместе с собакой… Придешь?
- Ладно, скупнемся, -кивнул Юрка.
Петух с ребятами ушел. Жорка сначала побежал за ними, потом вернулся.
- А как же блюдо? - спросил он.- Мне мамка житья не даст…
- Катись, - посоветовал Юрка. - А то…
Жорка послушался и ушел.
Колька Звездочкин проводил Юрку до калитки, сунул на прощанье руку.
- Отдал я ему… - сказал он.
- Что отдал? - не понял Юрка,
- Да деньги, - сказал Колька. - Поезд тронулся. Я побежал и отдал… Раненые ведь. Воевали.
Юрка широко улыбнулся и подтолкнул Кольку плечом.
- И не жалко?
- Жалко, - сознался Колька. - Стаканов десять было… Раненые ведь. А знаешь, как старший лейтенант удивился? Пока вагон видно было, все время мне руками махали.
ТРУДНОЕ РЕШЕНИЕ
Юрка ногой распахнул дверь в кухню, крикнул:
- Эй, Сотник, получай свои сморчки!
Сотника на кухне не было. У котла стоял толстый незнакомый человек в высоком белом колпаке. Он удивленно смотрел на Гуся и качал головой.
- Если этот маленький разбойник думает, что ему можно без разрешения врываться на кухню, то он глубоко ошибается, - сказал человек.
- Як Сотнику… к повару, - пробормотал Юрка.- Грибы принес.
Толстый человек положил половник на крышку большой кастрюли, подошел к Юрке.
- Эту пакость ты называешь грибами? - спросил он, кивнув на корзинку.
- Сморчки, - сказал Гусь. - Они вкусные, если отварить…
- Их не отваривают, их выбрасывают, - повар взял корзинку и вывалил грибы в помойное ведро. - Вот так, а теперь, малыш, шагом марш из кухни.
- А… а кости?
- Тебе показать, где дверь? - спросил повар. - Или сам найдешь?
Юрка, стиснув зубы, выбежал из кухни. Он ничего не понимал. Где Сотник? Почему на кухне распоряжается этот противный толстяк? Юрка бросился в комендатуру. По длинному коридору сновали военные. Выносили из комнат пачки бумаг и грузили в машину. Кабинет дяди Васи был закрыт.
Юрка вышел из комендатуры и отправился к проходной. Возле оружейного склада тоже стояли машины. На них грузили длинные узкие ящики с пулеметами, коробки с боеприпасами. Юрка увидел знакомого солдата в зеленом комбинезоне. Того самого, с которым Сотник собирал крупнокалиберный пулемет. Солдат таскал на спине из склада ящики.
- Где Сотник?
Солдат осторожно поставил тяжелый ящик в кузов машины, отер пот со лба.
- Сотник тю-тю, - сказал он. - Уехал твой повар.
- Уехал?!
- На фронт, братишечка… Пулеметчиком.
- А как же…
- Каша? - усмехнулся солдат. - Кашу да борщи другой будет варить. Сотник, братишечка, давно просился к пулемету. Уважили человека.
- А вы тоже уезжаете?
Солдат посмотрел Юрке в глаза и сказал:
- На фронт… Отдохнули в тылу и хватит. Пора за дело.
- И дядя Вася с вами?
- Капитан? Нет. Он встретит новую часть, разместит…
- Я пошел, - сказал Гусь. - Пока… Встретишь Сотника - привет от меня. Я ему сморчков принес, а этот… - Юрка покосился на окна кухни, - выбросил. В помойное ведро. Не нравится мне он… Толстый.
Настроение у Юрки упало. Все тут спешат, торопятся, а ему некуда спешить. И Сотник уехал. Бросил свои кастрюли и укатил на фронт. Будет фашистов, как капусту, крошить.
На станции уже стоял эшелон. Машины то и дело подкатывали к самым платформам. Юрка долго стоял в стороне, наблюдая за погрузкой. Солдаты работали как черти. К вечеру все погрузят и уедут.
Дяди Васи на станции не было. Юрка поплелся домой. У калитки его встретил Дик. Обнюхал пустые руки.
- Плохи наши дела, брат,- сказал Гусь. - Нет каши…
Дик обиделся, отошел в сторону.
- Ладно, найдем чего-нибудь.
Бабки дома не было. Ушла в лес за березовыми вениками. Юрка вытащил из печки чугун с супом. Вроде пахнет мясом. Утром бабка говорила, что последняя банка тушенки кончилась. Придется снова перейти на растительную пищу. Бабка говорит, что овощные блюда куда полезнее мясных. И еще говорит, что много есть скоромного- грех. А Юрка любит мясное… И Дик любит. Да и бабка ест за милую душу, даром что грех.
Юрка налил Дику в чашку супу, накрошил хлеба. Дик в минуту опорожнил чашку и выразительно посмотрел на хозяина; мол, давай еще.
- Ладно, посижу один день голодный, - сказал Гусь и вылил в чашку свою долю. Дик съел и снова посмотрел на Юрку: маловато!