Мох на них.
Лезть вглубь расхотелось совершенно.
Но разве ж моего… гм, жениха, чтоб не сказать неприлично, удержишь? Он вон и шею вытянул, ушами прядет, что жеребец на полосе препятствий, прикидывая, как бы сподручней во тьму первозданную нырнуть. Мы с маншулом переглянулись, и я покачала головой: героизм, он такой, от откровенной дурости недалеко ушел.
Я огляделась.
Как назло, подходящего камушка, чтобы огреть героя по затылку, не нашлось.
- Ничего не чувствую, - признался Эль, ткнув пальцем в деревянный щит, который взял и хрустнул, что заставило эльфа убрать руки за спину, да только поздно: по щиту поползла трещина, раскалывая рунопись пополам.
Что-то щелкнуло.
Загудело в горе.
- А оно так должно? – поинтересовался Гретин жених, ныне бывший, приставленный к нам то ли проследить, чтобы гости добрались до нужной шахты, то ли предотвратить побег, то ли просто девать его было некуда.
Он то и дело укладывал руку на топор.
Хмурился. Шевелил густыми бровями. Губы оттопыривал.
В общем, старался как мог выглядеть еще большим идиотом, чем был. И надо сказать, у него получалось.
- Должно, должно, - проворчала я, вглядываясь в шахту.
И вот не уйдешь же. Не знаю, кто этот щит ставил, но, благодаря ему, что бы там внутри не шубуршалось, оставалось оно в шахте. А значит, совесть не позволит оставить бедных… ладно, не очень бедных и не таких уж беззащитных гномов в неведении.
Нам ведь не надо лезть глубоко.
Два шага.
И веревку привязать, а то ведь иным тварям и этих двух шагов хватит, чтобы голову заморочить. Я присела и веревку достала. Крепкую. Конопляную. Не единожды меня выручавшую. Привычно пробежалась пальцами, проверяя целостность, а то, поговаривали, находились порой умельцы…
Нет, не знаю, что за человеком матушка моя была, но главное правило – проверять снаряжение – она мне в голову вбила.
Пара свечей в негасимых стаканах.
Повязки с отвращающими знаками. Эль от такой отмахнулся, молча вытянув корешок на тонком шнурке. Свое, значит… предусмотрительность – это хорошо.
- А… - глядя на добро, которое я раскладывала прямо в коридоре, Эричек постепенно бледнел. – Можно, я тут останусь? Посторожу.
- Посторожи, - я решила быть великодушной, главным образом потому, что лишние люди, пусть даже и не совсем люди, главное, что медлительные и беспомощные, мне не нужны.
Вот и…
Тьма молчала.
Эль пялился в нее с видом презадумчивым. А меня посетило чудесная мысль: щиты-то хлипкие, вон, одного тычка хватило, а нежить, она тычком не остановилась бы… и если так, может, нет никого в шахте из тех, которых к ночи вспоминать не стоит?
Может, шубуршится там… не знаю, ручей, в скале запертый.
Или крысы.
Крыс тут, как выяснила, хватает, причем отнюдь не все белые редкой мясной породы.
- И все-таки я считаю, что тебе тоже следует подождать, - произнес Эль. Впрочем, настаивать не стал, только вздохнул, когда я закрепила веревку на камне.
Пара капель особого эликсира… не помню, что варила Грета, но клей получился отменнейший, и проще будет отрубить хвост веревки, чем отковырять ее от камня.
- Держи, - протянул свечу, закрепляя собственную над головой.
- Думаешь…
- Не знаю, - почему-то мысль использовать магический светлячок мне не нравилась. Необъяснимо. Иррационально. Но категорически. А чутью я своему верила.
И Эль поверил.
Огонь он зажег, и мы… я оглянулась, подметив скорбную фигуру Эричка, сгорбившуюся над камнем.
Стало темно.
И душно.
В какое-то мгновенье мне даже показалось, что этим влажным киселем, заменявшим в шахте воздух, я не смогу дышать. Но нет, приспособилась. Только взмокла как-то и сразу, а не скажешь, что в шахте жара.
Шаг.
И еще.
И остановка. Я вижу эльфа, он напряжен, насторожен, как и я. Прижался к ноге маншул. И хвост его подрагивает. Ему это место категорически не нравится, а я…
Я готова повернуть.
- Что думаешь?
- Здесь что-то не так, - голос Эля тонет в вязком воздухе, и звуки получаются растянутые, размытые. – Не понимаю, что именно…
Никого нет.
Я плету поисковое заклятье, и оно проваливается в вязкую тьму. Падает, падает и падает, пока не рассыпается под собственным весом. Здесь не просто никого нет, здесь… крысы и те ушли, а это, однако, показатель.
И что имеем?
Я мысленно перелистывала тот самый справочник нежити.
Урлы? Они выедают все окрест, до чего дотянутся, но в шахте чтобы… нет, им, как бы ни противоестественно это звучало, нужны солнечный свет и постоянная подпитка от живого. Снаружи урлы цепляются за траву, за мошек, а здесь скала… или завелся, сожрал все, до чего мог дотянуться, и издох?
Коррозская плесень. Эта, как раз-то скалы любит, и тихие влажные места, в которых разрастается стремительно, подергивая камень тонкой пленкой, совершенно безобидной с виду.