Через десять минут я и Р. уже идём по дворам навстречу веселью. Солнце потихоньку s`ebivaet с зенита, но всё еще продолжает ненавязчиво светить, приятно грея спину.
Вот он, Б… Сидит на обшарпанной лавке у своего подъезда. Его тяжело не узнать. Рост чуть выше нормального человека, патлы длинные — светлые. Пол-лица занимают толстенные очки-иллюминаторы. Шмот потасканный, но на Б. смотрится стильно. Самая бросающаяся черта в его внешности — его зубы. Они blat’ как у кролика из мультфильмов, ей богу, да и в придачу торчат гигантские дёсна. Завидев нас в нескольких метрах, Б. начинает широко улыбаться, оголяя свой ротовой pizdec на всеобщее обозрение. Вы не поймите меня неправильно, я не принижаю права людей, у которых такая же пугающая улыбка. Обычно я на таких вас просто не смотрю. Но и вы поймите меня: я говорю сейчас о своём кореше, которого мне часто приходиться видеть. Думаю, будет честно признать тот факт, что люди имеют право выговориться, особенно на счёт своих корешей.
Он встречает нас фразой: «Че как, мазофакеры?» — стараясь придать себе киношный шарм, который присущ обаятельным говнюкам. Когда к нему прилетает ответный вопрос (а задан он исключительно из вежливости, потому как по факту всем глубоко насрать как у кого дела), то Б. отвечает своей коронной фразой «Всё zaebis’. Нормальное der’mo».
Чтобы вы понимали, у этого человека есть два состояния: «нормальное der’mo» и «ненормальное der’mo». Так уж сложилось исторически за восемнадцать лет его жизни.
Б. старше меня и Р. на два года, но разницы вообще не чувствуется. Наше поколение не печется о возрастных рамках. Они мало кого волнуют. Главное, чтобы всем было по кайфу присутствие того или иного человека. Б. — веселый и ebanuty. Даже, наверно, слишком. Иногда из-за его повышенной активности я начинаю чувствовать апатию. Он вроде начинает эмоционально иногда подавлять. И так не только с ним. Подобное бывает не прям часто, поэтому я не собираюсь бороться. Может я не самый сообразительный засранец на сером свете, но мне точно хватает мозгов в нужных ситуациях принимать правильные решения. Бывает лучше спустить что-то на тормоза, лишний раз не высовываться, да и просто промолчать.
Мы идём в сторону ближайшего магазина. Нужно закупиться ништяками. Я вкидываю всю имеющуюся у себя наличность с условием, что мы возьмем две пачки сигарет. Р. не курит, но я и Б. дымим, как лучшие слесари. На всю ночь две пачки — оптимальное количество, ей богу.
В маленьком магазине продавщица смотрит на нас подозрительно. Трое оборванцев. Вечер. Наваром от нас не пахнет, но suchka знает (насколько позволяет моя выдуманная эмпатия предположить), что мы и не те школьники, которые заходят за конфетами. Она нас прочитала; она знает, что сейчас мы возьмем множечко бухлишка. Эта полная rogatka уже предвкушает на своих губах волшебную фразу: «предъявите паспорт». И когда это действительно случается, Б. резко достаёт свой измятый документ, тыча бабе в лицо так, будто показывает средний палец.
Suchke приходится проглотить наш толстый аргумент. Немного поломавшись со своим внутренним голосом недоверия, она пробивает покупки, отдавая горсть мелочи сдачи. Теперь мы вооружены. Три мушкетера. Три — потому что никто больше не согласился на сомнительную тусовку в выгребной яме Б., так что наш альянс равнобедренного треугольника (что я blyat на радостях несу?) будет упиваться плодами лучшего, что может нам дать этот мир. Тем более, пиво мы взяли по скидке, его количеством можно наполнить даже grebannuyu ванну.
Б. живёт в квартире с отцом и сестрой. Мать после развода очень быстро смогла найти себе мужика, с которым уже успела завести ребёнка. Хоть Б. поддерживал с ней хорошие отношения, (да и жила она не так далеко, всего в двух кварталах) познакомиться с ней мне так и не удалось (nahuya?). Отца же я знал в лицо, даже перекидывался несколькими фразами. Обычный работящий мужик. Возможно немного скрытный и молчаливый, но это только добавляло ему веса.
В коридоре неизменно нас встречали вишневые обои. Не знаю, как объяснить, но такой цвет всегда ассоциировался с чем-то blyatskim. Создавалось ощущение, будто я попал в закрытый стрип-клуб, где мерзкие губища могут тебе ещё и pososat` за бутерброд. Начало всегда заставляет меня улыбнуться, почувствовав себя дядькой, у которого есть секреты от семьи.
В квартире три комнаты, одна из которых является проходной в комнату Б… Это комната отца, и обойти её просто невозможно. В ней более привычные обои: старые, наклеенные в конце девяностых-начала нулевых. По периметру висят картины с пейзажами и портретами. Как потом выяснилось, дед Б. был художником и даже состоял в союзе, пока алкоголь не довёл его до могилы.