В Корее сравнительно недавно запретили активную рекламу спиртного днем по телевидению, а также сделали незаконной рекламу алкогольных напитков на зданиях. И дались эти запреты очень нелегко. Однако по-прежнему то здесь, то там эта реклама проскакивает и делается она таким образом, что сложно удержаться от соблазна – ролики часто интересные, веселые, в них участвуют самые популярные звезды шоу-бизнеса, а как молодому парню отказаться от стопки сочжу, когда с плаката на него призывно смотрит симпатичная молодая актриса, говоря: «Ну что, может, со мной по рюмашке?» В кино до сих пор полно сцен, где герои ведут задушевные разговоры, стремительно уничтожая бутылку за бутылкой, причем общая коннотация таких сюжетов отнюдь не отрицательная, а, мол, это все неотъемлемая часть нашей жизни: если стало тяжело – то пригуби рюмашку с другом, поделись своей проблемой и станет легче. Да и спиртное часто для корейцев замещает психологов и психиатров при депрессии и прочих проблемах.
Коронавирус внес заметные изменения и в культуру потребления спиртных напитков в Южной Корее, однако, как показывает статистика, пить стали не столько меньше, сколько в одиночестве, перебравшись из баров и ресторанов, которые долгое время были закрыты, домой. Про эти перемены коронавирусной эпохи мы расскажем позже в отдельной главе, здесь лишь отметим, что если раньше корейцы не так часто пили дома, предпочитая для этого многочисленные питейные заведения, которых хватает почти на каждом углу, то в период COVID-19, если говорить русскими образами, «перебрались с бутылкой на кухню» и стали бухать в одиночку. Это наложилось на усиливающуюся в корейском обществе тенденцию к снижению коллективизма и росту индивидуализма, еще больше усилив эффект. Для новых традиций в языке появились специальные слова – «хонсуль», от «хончжа» и «суль», то есть «в одиночку» и «спиртное», а также «хомсуль» – английское home (дом) и корейское «суль» (спиртное).
Пожалуй, вся проблема в том, что, несмотря на все хорошо известные побочные эффекты в виде ухудшения здоровья, преступности и прочих явлений, в Южной Корее за спиртным хотя и в меньшей степени, чем было раньше, но продолжают оставлять роль главного катализатора сближения людей, социализации, укрепления дружеских отношений, а также способа борьбы со стрессом. «Курение – это проблема, а спиртное – да, знаем, что не очень хорошо, но ведь весело и куда же без этого в нашем обществе?!» – примерно такое отношение. Или как мне однажды ответил на замечание о вреде для здоровья знакомый кореец, который во время совместного застолья стал активно делать «бомбы» (то есть «ерши»), несмотря на собственные проблемы: «Да знаю я, что сочжу с пивом мешать вредно для желудка и голова болеть будет, но ведь вкусно же! К тому же опьянеем быстрее, а значит, скорее подружимся!» – железная логика…
Так что хотя корейцы и стали меньше пить, и куда сложнее заставить пить тех, кто этого не хочет, хотя меры какие-то принимаются, но все равно вспоминается услышанное на одном веселом застолье высказывание: «Нашу волю не сломить – пили, пьем и будем пить!»
В оправдание корейцев можно лишь отметить, что, несмотря на частые и довольно мощные застолья, в стране на удивление мало реально «запойных», у кого это дошло до уровня, когда надо вызывать нарколога. Хотя и пьют регулярно, но подавляющее большинство все же не срывается в «синюю бездну», хотя, казалось бы, все предпосылки для этого есть. Кроме того, продолжительность жизни у корейцев одна из самых высоких в мире, то есть, получается, и ущерб для здоровья удается как-то компенсировать.
Глава 6: Hell Chosun, или Почему из Кореи уезжают?
Объективно существующая реальность корейского общества, которое подчас выжимает соки из человека, заставляя бороться за выживание на фоне красивого фасада современных небоскребов и дорогих машин (что некоторыми воспринимается особенно болезненно, так как снова и снова напоминает им об их месте внизу общественной пирамиды), как можно догадаться, далеко не всем по душе. Примерно с 2015 г. в Корее стало достаточно популярно выражение «Хел Чосон» – снова сочетание английского hell – «ад» и «Чосон» – название династии и периода развития Кореи с конца XIV до начала XX века. Можно перевести как «Адская Корея», хотя лучше будет «Адский Чосон», так как подчеркивает, как утверждается, глубоко укоренившиеся и существующие до сих пор в корейском обществе средневековые консервативные обычаи и традиции, причем худшие из них – строгую иерархичность, раболепство перед начальством и хамство в отношении тех, кто ниже тебя по статусу, жесткую конкуренцию за ресурсы и место в жизни. Главная задача же в этом мире – пройти по головам и вскарабкаться повыше по иерархической лестнице, столкнув вниз конкурентов, всеми правдами и неправдами урвав себе кусок пожирнее. Все это достаточно неплохо отражено в получившем многочисленные премии, включая несколько «Оскаров», корейском фильме 2020 г. «Паразиты», который куда глубже, чем кажется, и куда более информативен для тех, кто говорит на корейском и понимает содержащиеся в нем многочисленные намеки и отсылы к проблемам корейского общества. В общем, если послушать тех корейцев, кто считает свою страну «Адским Чосоном», то это не красивая и популярная страна, от которой в восторге сотни миллионов молодых иностранцев, а какой-то ад. Безусловно, это все же сгущение красок, но, как гласит поговорка, «в каждой шутке есть доля шутки», своя доля истины есть и в концепции «Адского Чосона».