Так тихо. Я не шевелился целый час.
Я просто сидел у кровати, наклонившись, отвернувшись от нее и зарывшись лицом в простыни. Я думал, может быть, если я не буду смотреть, она вернется назад, как будто она где-то поблизости и может вернуться в свое тело, пока никто не заметил, что она ушла.
— Что случилось с той девушкой, с которой вы расстались?
— С Пэтти? Понятия не имею. Я однажды написал ей, но она не ответила. Я часто о ней думал, но кто знает, где она сейчас и что с ней случилось.
Это была наверное, лучшая вещь, которую я сделал, особенно тогда. Каким я был ублюдком. Мне трудно даже представить. Как будто это делал кто-то другой.
— Но теперь вы хороший человек.
Он помотал головой.
— Я не думаю о себе как о хорошем, но иногда, думаю, я близок к тому, чтобы стать настоящим.
Мы оставили за собой бассейн, двигаясь к освещенному солнцем газону, где я смотрела, как Джек отрабатывает свои удары по мячам для гольфа. Мы находились на террасе ниже дома, тень надвинулась на нас, когда мы пересекли газон.
— Как вы себя чувствуете? Кажется, вы успокоились.
— Все будет в порядке, когда они появятся. Вы знаете, как бывает. Ваши фантазии всегда страшней реальности.
— Что вы себе представляете?
Он улыбнулся.
— Понятия не имею.
— Ну, что бы то ни было, я надеюсь, что вы получите то, что вам нужно.
— Я тоже, но, если подумать, какая разница? Вы не можете спрятаться от Бога, и это главное.
Долгое время я шел не той дорогой, но теперь я изменился и возвращаюсь другим путем.
Где-то я встречусь со своим прошлым и заключу мир.
К этому времени мы снова вышли к передней части дома.
— Я лучше поеду. Дайте мне знать, как идут дела.
— Все будет в порядке.
— Вне сомнения, но мне будет любопытно.
Сев в машину и повернув ключ зажигания, я видела, как он шел к двери со своим рюкзаком.
Я помахала, проезжая мимо, и еще видела его в зеркало. Развернулась, и он пропал из вида.
Сейчас больно вспоминать об этом. Гай Малек был обречен, и я доставила его прямо в руки врага. Проезжая через ворота, я увидела приближающуюся машину. За рулем был Беннет.
Я вежливо улыбнулась и помахала. Он окинул меня взглядом и отвернулся.
Глава 11
В десять часов утра в понедельник я получила звонок, который должен был явиться предупреждением. Оглядываясь назад, я вижу, что с этого момента неприятности начали накапливаться с невероятной скоростью.
Я вышла поздно и как раз закрывала калитку, когда услышала телефонный звонок в своей квартире. Я быстро развернулась, протрусила по дорожке и завернула за угол. Отперла дверь, распахнула ее второпях, отбросила в сторону куртку и сумку. Я схватила трубку на четвертом звонке, наполовину ожидая ошибку или рыночный опрос, после того, как я приложила столько усилий.
— Алло?
— Кинси. Это Донован.
— А, привет! Как дела? Уф! Извините, мне надо отдышаться. Я уже вышла и мне пришлось бежать к телефону.
Видимо, он был не в настроении для веселой болтовни. Он сразу перешел к делу.
— Вы общались с прессой?
Я не ожидала, что он начнет обсуждать такую тему в такой час, да и в любой другой. Я ощущала лохматый вопросительный знак над своей головой, пока пыталась понять, о чем он собственно, говорит.
— Конечно нет. На какую тему?
— Нам позвонили из «Диспэтч» около часа назад. Кто-то сообщил репортеру о возвращении Гая.
— Правда? Это странно. Зачем?
Я знаю, что «Санта-Тереза Диспэтч» иногда ищет темы, заслуживающие внимания, для местных новостей, но возвращение Гая не казалось сенсацией. Кому какое дело, кроме семьи?
— Они думают, что народ это заинтересует. Скандал в богатой семье. Вы знаете курс, я уверен. Бедный ремонтный рабочий из Марселлы вдруг узнает, что он миллионер и возвращается домой за деньгами. Это лучше, чем лотерея, учитывая личную историю Гая, как вы прекрасно знаете.
— Что вы имеете в виду, как я прекрасно знаю? Я никогда не говорила прессе ни слова. Я бы не стала этого делать.
— Кто еще знал об этом? Никто из семьи не стал бы обнародовать такую историю. Это деликатная тема. Последнее, что нам нужно, это публичность. Мы пытаемся наладить хоть какое-то взаимопонимание, а телефон не перестает звонить.
— Не понимаю. Кто звонит?
— Кто только ни звонит, — сказал он раздраженно.
— От местных газет до «Л.А. Таймс». Думаю, одна из радиостанций тоже прослышала об этом. Все пойдет по проводам, и мы глазом моргнуть не успеем, как увидим у дверей шесть групп репортеров с камерами.