— Подождём внутри, — объявил Уильям из Джонсборо.
— Чего?
— Не «чего», а подождём. Они движутся на юг. Мы — тоже. Либо идти с ними на перегонки, либо выждать в этом захолустье. Я предлагаю второе.
Поднявшись по деревянному порогу, первое, что сделал мужчина — дёрнул дверь. Не заперто. Сдвигая мокрые листья и разливая вчерашнюю воду, старый кусок дерева на петлях со скрипом открылся. Путникам предстала ещё одна дверь — просто покосившееся шесть брусьев с москитной сеткой между ними. Удар.
— Располагайтесь, — насмешливо сказал тот, уронив рюкзак на деревянный стул. — У нас где-то час, пока они пройдут и наберут достаточное расстояние.
Облезлая краска приятно потрескивала под тяжестью ботинок. Грибок медленно, но уверенно проникал через поры в дерево и, поддерживаемый влажностью, размножался с очень и очень большой скоростью — темноватые дыры в стенах были лучшим этому доказательством. Ну, а пол и вовсе немного проседал из-за трухи — когда-то красивый узорный ламинат бледно-серого цвета был весь в жёлто-зелёных пятнах и больше напоминал бушующее болото, нежели обычное покрытие. Сквозь разбитые окна вместо пыли и пепла влетал запах свежести, циркулируя и уносясь в неизведанном направлении. Старика всегда поражало то, как пепел умудрился остаться в этом городе даже спустя пол века. Впрочем, учитывая то, что в центре города было мало деревьев, как и почвы в общем, это и не было столь удивительным. Выцветшие картины на тёмно-коричневых стенах вещали собою куски разных историй — на одной сохранилась гончая на поводе, рвущаяся за своей целью, на другой — буйные волны и кусок кормы корабля. Фарфоровые вазы, перегнившие и облезлые узорные обои бледно-зелёного, скорее всего, цвета — всё выглядело так, словно хозяева этого места исчезли по щелчку пальцев и никогда больше не вернулись обратно. «Впрочем, — подумал Хантер, глядя на серую улицу, — возможно, так всё и было».
Взяв стул с металлическим основанием, он струсил с него пыль и сел напротив входа. Через полузакрытую дверь виднелись единичные силуэты, количество которых не спешило пополняться — стая была ещё далеко. «Ради чего вы их убиваете?» — ещё раз прокрутил в своей голове вопрос Уилл, чтобы убедиться в его глупости. Ответ был весьма и весьма прост. По крайней мере, с заражёнными-одиночками — их смерть не приносила ни пользы, ни вреда человеку. Такие особи редко представляли опасность, так как притупленные чувства ориентации не срабатывали вовремя, а уставший организм подводил, но их всё же убивали и, более того, чаще, чем кого-либо другого. Так зачем же? Из-за самообороны? Нет. Как говорилось ранее, отбиться не представляло труда, а опасности было минимум. Из-за выживания? Тоже не оно — лишь Эволюция и её люди опускались до того, что ели мясо людей, но даже они брезговали заражёнными, и ни достойной одежды, ни оружия эти ребята по себе не оставляли. Пожалуй, здесь играли те же причины, которые заставляли каждого в том мире браться за оружие: гнев, месть, удовольствие, покой — эмоции. В тех же редких случаях, когда они нападали на людей, всё было просто — не оставалось выбора.
Количество фигур начало пополнятся. Первый десяток, второй, третий… Поднявшись, старик закрыл дверь и защёлкнул щеколду — вряд ли они услышали бы тот звук из-за собственных криков, а вот отбившийся идиот, который забрёл бы в дом, представлял бы куда более реальную угрозу. Вернувшись на место, он согнулся в спине и, поставив голову на сложенные в замок руки, думал всего об одном: «В моей жизни бывали деньки и поспокойнее». Шум снаружи не сильно и усиливался — лишь шумы от разлетающейся в сторону воды и редкие хрипы тревожили тот дом — ни часов, ни сквозняков, ни даже вздохов.
— Знаете, ну нахер, — спустя десятки минут, сказал Джеймс. — Эта тишина уже начинает на меня давить. Может, вы оба и привыкли, что всё можно держать в себе, а любимое занятие — это болтать с самим собой, но не я. Пошло это всё.
— Тебе скучно? — меланхолично спросил Хан.
— Он ещё и издевается… Рассказал бы лучше что-нибудь, мистер дохрена умный.
— Дай тему — может и расскажу чего-нибудь.