— Неужели такой замечательный продукт они делают, что мы сломя голову готовы мчать неизвестно куда?
— Очень даже известно, — обиженно встревает Катя.
— Елена, их кремами мажут лица все известные модницы Европы, если мы привезём их первыми в Россию, то ты явно не будешь ездить на работу на «Тойоте». Этот контракт принесёт нам бешеные деньги, но мы должны постараться. Показать, что наша компания не фирма-однодневка, а серьёзная организация. В этом вопросе я могу довериться только тебе. Ты как никто знаешь все ключевые механизмы. И плюс ты без отягощающих: ни семьи, ни детей, поэтому не сорвешься в любой момент с важной встречи.
Слова об отсутствии семьи и детей больно прошлись по самому сердцу. Спасибо, что напомнил Тимур. Как будто я об этом не вспоминаю, каждый раз возвращаясь в пустую квартиру далеко за полночь. Мне нравится моя работа, пять лет назад я пришла сюда неопытной девчонкой на должность юриста, сейчас я заместитель генерального директора. Путь был нелёгкий, но должность досталась мне по праву. Смешно было смотреть на озлобленных мужиков, которые так «старались» угодить Тимуру, когда он объявлял о принятом решении и назначении меня на должность. Я победила: хрупкая блондинка вырвала победу у стаи волков. Да какие они волки — побитые собаки, которые даже не пытаются быть лучше.
Ах да, я тут печалилась о пустой квартире, не всегда она была пустой, ровно до тех пор, пока мой бывший муж не вынес все наши вещи к своей любовнице, забрав даже столовые приборы. Поэтому теперь я люблю стиль минимализм: одна тарелка, одна ложка, одно разбитое сердце.
Снова вру сама себе. Ненавижу стиль минимализм. У нас с Артёмом было замечательное уютное гнездышко: светлые стены, удобная мебель, стильная посуда и домашний текстиль. Я потратила уйму времени и своих средств, чтобы создать наш Дом, Артём в это время не работал. Как забавно, что он этого даже не оценил. Прошло всего три месяца с момента нашего расставания, а рана ещё не затянулась. Она огромная, как чёрная дыра! Она поглощает все светлое во мне. В ней плещется жгучая кислота, которой можно выжечь все живое на земле. Именно из этой кислоты алхимики в древности и сотворили: ненависть, месть, отчаяние. А ведь раньше там была любовь. Любовь как мне казалось нерушимая, очень уютная и тихая.
Наша история с Артёмом не была какой-то особенной. Мы познакомились в общежитии университета, он пятикурсник решил разыграть глупую первокурсницу, когда я сломя голову неслась, чтобы успеть до закрытия общежития. Отчитав меня перед друзьями на курилке, он сообщил, что я уже опоздала, а им как пятикурсникам разрешено выходить в любой момент. Но он может договориться с вахтером. Цена данной услуги — один поцелуй! И я согласилась. Целовались мы по итогу всю ночь, в свою комнату я попала лишь на рассвете, с искусанными, припухшими губами и мокрым нижним бельём.
Мы так много целовались с ним в наш первый год! Я только и помню бесконечные, сладкие поцелуи! Потом Артём получил диплом, устроился работать помощником адвоката и сделал мне предложение! Наша свадьба была скромной, но я голову теряла от всего происходящего.
Снова и снова прокручиваю воспоминания в своей голове, когда и что я сделала не так, чего не хватило моему мужчине в семье. Мы любили друг друга, и, как мне казалось, были очень близки. Ответа я так и не нахожу.
На землю грешную меня вернул забытый телефон мужа и смс от его любимой, а позже и пустая квартира.
Воспоминания льются в рану той самой жгучей кислотой. Боль становится невыносимой, ещё секунда и слезы польются прямо в кабинете Тимура. В чувства меня приводит писклявый голос Кати.
— В субботу. Вы летите в субботу.
3. Кемаль.
Снова Берк сидит один в кабинете допоздна и грустит. Иногда мне кажется, что нельзя взваливать на себя столько ответственности. На работе — идеальный, дома — идеальный, в обществе — идеальный. Это, конечно, было бы очень здорово, если бы мой друг был счастлив, ведя такой образ жизни. Но видно же, что его это тяготит, и в последнее время всё сильнее и сильнее. Интересно, когда он бывает самим собой?
— Ханде святая женщина, если позволяет тебе тут сидеть до самой ночи. — Пытаюсь шутить, заходя в кабинет моего лучшего друга, с которым мы неразлучны с самого детства.
— Даже если я задержусь на тысячу лет, она всё равно дождется и не упрекнёт меня. — Лукаво улыбается в ответ Берк.