В этот раз он тоже хотел сорваться, но запнулся, посмотрел на Варвару и продолжил идти спокойно, создавая образ взрослого человека, как сам он о себе думал. Леди Кавердиш улыбнулась, заметив, как подрагивают скулы и уголки губ на детском личике.
- Моя госпожа, вы же купец? – держа руки за спиной и выгнув спину вперёд, спросил Сэм.
- Купец.
- И торговаться вы умеете?
- Умею.
- А научите?
- А если и научу?
- Тогда я смогу тратить меньше монет, когда меня посылают за мелкими покупками.
- Сможешь.
- А почему вы пошли в город со мной, а не с милордом?
- А почему я должна была идти с милордом? – хмыкнув, ответила Варвара, подыгрывая любопытству. Мальчик шёл на два шага впереди и иногда поглядывал назад на госпожу и сразу же поворачивался вперёд.
И хотя леди Кавердиш не видела его лица, она предчувствовала, какое выражение приняло лицо ребёнка: смущенное, но при этом лукавое, как будто он стащил сладкое, рад этому, ожидает наказания, но надеется, что оно не последует.
- Он же в поместье.
- Сэм, обернись, - мальчик послушался, развернулся на пятках, поднял лицо и остановился, - почему ты читаешь чужие письма?
Сэмми вздрогнул, улыбка сползла с его лица, и сведенные к переносице брови выражали тоску, боль и сомнение. Он помотал головой и стал рассматривать ботинки, один из которых начал рваться. Мальчик подвигал пальцами и поморщился. Глаза остались грустными, губы скривились в брезгливости. Но не дырка в районе мизинца вызвала ее, а ожидаемые лекции отца о том, какой же мальчик безответственный и ничего невозможно ему поручить, раз у него даже ботинки рвутся.
- Есть вопросы, которые не нужно задавать, - Сэмми кивнул, - пойдём.
Так они и шли, Варвара - задумавшись, мальчик - смотря под ноги.
Дорога оставалась безлюдной. Сверчки шумели в траве.
Сэмми шумно выдохнул и начал говорить:
- У меня была прекрасная мама. Я думаю, она и сейчас есть. Я просто не знаю, где она, - мальчик зажмурился и помотал головой, - нет, не так. Я не знаю. Не знаю. Не могу, - он замолчал на несколько минут, - Отец и я всегда жили в поместье. Раньше вместе с нами была мама. Она была очень доброй и красивой, с волосами, как у меня. И очень любила меня, больше, чем отца. И больше, чем отец любил нас обоих. Он и тогда был как сейчас. Нервным, все время злился и ругался на меня и матушку, даже когда мы ничего и не делали. Тетушка Марта называет его желчным. Я не понимал раньше, о чем она. Теперь понимаю.
Я часто слышал ссоры родителей. Я всегда бежал к маме и пытался защитить ее, а она лишь улыбалась и выводила меня за дверь под крики и упреки отца. Вот такой вот она была.
А потом, в один из самых обыкновенных дней, она поцеловалась со мною и ушла, сказав, чтоб я рос хорошим мальчиком и что взять с собой она меня не может. По её словам, с отцом я получу лучшее образование, что я большего добьюсь. А зачем мне большее? Зачем, если я хочу быть просто рядом с ней? Если я не хочу получать это лучшее образование? Я не хочу видеть, слышать, знать отца! Не хочу! Я знаю, что из-за него ушла мама, - голос Сэмми дрожал, - отец после ухода мамы ведёт себя, будто ее не существует. Когда я спрашиваю о ней, он злится на меня. Марта молчит и смотрит. Таким же взглядом девчонки в деревне на раненного воронёнка смотрели.
Все будто не хотят вспоминать о матушке. Разве так можно? Разве она сделала что-то плохое? Я хочу знать. Если никто мне не скажет, я сам ее найду. Нет, даже если скажут, я все равно найду ее.
Мальчик замолчал и вытер глаза куличками. Он ускорил шаг, и Варвара не стала нагонять его. Успокоившись, он остановился и, дождавшись княгиню, продолжил:
- Я спрашивал у всех, кроме милорда. Он всегда такой, что подойти к нему страшно. А я думаю только он и может сказать, где мама. Моя госпожа… я… вы… если не сложно…
- Хорошо, я узнаю. Какое отношение к истории твоей матери имеют письма?
Мальчик вздохнул и продолжил:
- Она говорила, что будет писать. Только не под своим именем. Всегда под разными. Будет брать имена, в которых будет не меньше двух а. Мама даже писала по началу, а потом перестала. Я проверял письма, но все они были не от неё. Проверял каждый день, каждую неделю. И привык.
Плечи Сэмми опустились, он закончил. Варвара кивнула и не говорила ничего во время всей дороги до городка. Нечего было сказать. Она уже пообещала сделать большее, что в ее силах.