Михей повернул ко мне лицо.
— Видал? — спросил он с затаенным восхищением. — Этого, брат, коня конокрады уж не уведут, нет!! вот она какая штука-то!..
Проехали мы еще с час — конца лесу не виделось.
— Еде же Мотовилиха? — спрашивал я чуть ли не на каждом повороте.
— Да, Господи, где же ей быть? На своем месте стоит! Сичас будет! — утешал меня Михей.
Зачувствовалась сырость; дорога, видимо, спускалась куда-то в низину; сплошной лес превратился в островки, черными пятнами выступавшие среди луговин. У опушек начинали вздыматься с земли туманы; седые клоки и клубы их бесшумно, чуть шевелясь, вырастали то здесь, то там среди прогалин. Скоро сплошное молоко аршина на два в вышину залило все кругом. Казалось, я попал в облака; на белесом фоне впереди можно было различить только дугу, голову лошади и верхнюю часть спины ее — все прочее казалось поглощенным загадочною, беззвучною белой стихией. А вверху на чистом небе ярко, как зимой, сверкали звезды.
Лошадь вдруг сразу остановилась и, словно испугавшись чего-то, попятилась и стала садиться на круп.
— Тпру, тпру!! чего ты?!. — закричал Михей и опять соскочил с телеги; сразу он превратился в какое-то неведомое существо, имевшее только верхнюю часть груди, плечи и голову — все остальное скрылось в чуть поколыхивавшемся тумане. Через миг потонула и голова Михея.
— Вода тут… — донесся до меня его как бы несколько приглушенный голос.
— Что за вода?
— Да река!.. вот она какая штука-то?..
Я вдруг рассердился.
— Куда ж ты меня к черту завез?!. — крикнул я, — я тебя в Мотовилиху нанимал, а не к водяному!
— Чудеса!.. — с глубоким недоумением отозвался из тумана голос Михея. — Откуда же бы это вода здесь взялась?
— Значит, не должна была река встречаться нам?
— Понятное дело, нет!..
— Сбились с пути мы, стало быть?
Ответом было молчание. Минуту спустя впереди зашевелилось черное пятно, и из него выявилась фигура Михея. Молча он стал влезать на облучок.
— Что ж теперь будем делать?
— Тыщу разов здесь ездил и николи реки не бывало! — с суеверным чувством в голосе бормотал Михей, — обошло нас!.. свят, свят, свят! — Он несколько раз перекрестился. — Прямо было с бугра в омут угодили!
Он принялся заворачивать лошадь.
— Да куда ж ты? — спросил я. — Опять ведь куда-нибудь угодить можем?
— Вот ведь она, какая штука-то?! тпру, тпру!!. — закричал он на лошадь. — Впереди раздался треск; около головы лошади показались мохнатые руки в широких рукавах — мы вперились прямо в густой кустарник, среди которого росло какое-то дерево.
Туман делался все гуще и выше; минутами он как бы расколыхивался и показывались верхушки ближайших деревьев; звезды скрылись. Волосы на голове и усы у меня сделались совершенно влажными; бурка покрылась как бы изморосью. Оставаться до утра в этой сырости было не заманчиво, надо было придумывать какой-либо выход. Я слез с телеги и почувствовал, что под ногами у меня трава: значит, мы ехали не по дороге.
— Поезжай за мной! — сказал я. — Я вперед пойду, может, дорогу сыщем!
Щупая, как слепой, землю впереди себя палкой, я начал медленно, наугад продвигаться влево. Михей ехал позади.
Сделав десятка два шагов, я наткнулся на кусты и стал огибать их: такие пассажи сделались непрерывными — очевидно было, что мы направлялись в гущу леса. Я круто забрал еще левее и встречи с кустами сделались реже. Дороги все не было. Куда я шел — вперед ли, назад ли, сколько времени — было неведомо!
— Э-э-эй?! — долетел до меня, словно из-за стены, оклик Михея.
Я отозвался.
— Вертайтесь!! — кричал Михей, — дымом пахнет!
Я потянул воздух носом — никакого запаха слышно не было. Тем не менее я пошел на зов. Телега стояла; фигура Михея возвышалась над нею; действительно пахло дымом.
— Откуда же это тянет? — сказал я, оглядываясь.
— Не иначе, как ночное здесь! — ответил Михей. — Огня только вот не видать. Ау?!.. — вдруг крикнул он во все горло. Но звук размяк в тумане и как бы осел близ нас на землю.
— Садись, купец! — вдруг решительно произнес Михей. — Пущай конь по своей воле идет — ен вывезет!
Совет был разумен. Я взобрался на телегу, Михей задергал вожжами и, должно быть, забыв в пылу увлечения про свою выездку, несколько раз вытянул лошадь кнутом. Та сделала с десяток шагов, замотала головой и стала как вкопанная. Пришлось Михею соскакивать и опять колдовать около нее. Наконец животина надумалась и потянула телегу.