Какой же жаждой убийства нужно обладать, чтобы преодолеть 6 световых лет, неся в своей утробе тысячи разрушительных механизмов? И каким упорством нужно обладать, чтобы не повернуть сейчас, когда звездолет получил сокрушительные повреждения бомбами погибельного гнева защитников Земли?
Дроны обрушились на людей в стремительной, яростной, самоубийственной атаке. Впрочем они лишь роботы. Безвольные машины, не ведающие жалости или страха, молчаливо исполняющие пожелания своих злобных господ. Холодный механизм абсолютно не заботит — выживет он или нет. У него одна цель: выполнить поставленную задачу. Боевую задачу. Или умереть, пытаясь. И это роднило дронов и смелых пилотов.
Бомбардировщик Купера содрогнулся от нового удара. Теперь — в хвостовую часть. Заверещала сирена, замигали гирлянды лампочек на приборной панели. Воздух с хлопком покинул кабину Мстителя через пробоину, впустив в ENOLA GAY ледяной звездный ветер. К счастью, по регламенту весь экипаж находился в скафандрах. Устав был писан не дураками, но кровью дураков.
— Попадание! — крикнул бортинженер.
— Без тебя знаю, — процедил сквозь зубы Бред. — Крис, ты как? Крис? Сержант Браун, ответь!
Хвостовой стрелок молчал. Стало быть, он уже обрел вечный покой по ту сторону незримой грани, отделяющий мир живых от мира мертвых.
Пилот с трудом держал машину в строю. Справа, слева, спереди — со всех сторон на пришельцев сыпались бомбы, кружа смертельный танец в огненном вихре. Одно неловкое движение, малейшая неосторожность — и от YB-24 останется только облако пара.
Со всех сторон взрывались другие SuperAvanger эскадрильи, рассекая мрак пространства пламенеющими осколками титана фюзеляжей и крыльев. Дроны более не тратили время на истребители, сосредоточившись на бомбардировщиках — главной угрозе для агрессивных планов захватчиков.
— Командир, боезапас на исходе! — услышал капитан голос О'Хара в шлемофоне.
— У меня тоже, сэр, — подтвердил Рейн.
— Этих мразей, как грязи, — добавил Престон, посмотрев на экран радара.
— Над нами чисто, командир, — доложил Билли. — Можем уйти вверх.
— Выходим из боя, командир, выходим! — завопил Джим. — Иначе нас порешат!
Бред перевел взгляд на индикатор. Стрелка загрузки бомбового отсека неумолимо ползла влево. Осталось десять бомб. Пять. Все.
Все! Боевая задача выполнена! Больше они ничем не могут помочь.
Теперь можно с чистой совестью спасать собственные задницы.
Купер рванул штурвал на себя, задирая нос машины, перед глазами проплыли искореженные останки менее удачливого собрата, до конца исполнившего свой священный долг…
И не успел. YB-24 SuperAvanger вздрогнул в третий раз. Гораздо сильнее. Пучок плазмы угодил точнехонько в правый двигатель. Крыло полыхнуло огнем, замигал датчик противопожарной системы, надрывно запищала сигнализация.
Ремень пилота лопнул, не выдержав нагрузки и космонавт приложился головой о плексиглас фонаря. Приложился так крепко, что искры из глаз посыпались. Не уберег даже шлем скафандра. И все. Командир погрузился во тьму. Непроглядную тьму, манящую своим умиротворенным спокойствием.
Бреду снилась Земля. Родной Техас. Мать, собирающая портфель пацаненка в первый школьный день. И отец — капитан исследовательского космолета. Купер-старший готовился в очередную экспедицию к Плутону, старт был назначен в тот же день, 1-е сентября. А потому был облачен в белый парадный китель с четырьмя золотистыми галунами на рукаве и хорошо узнаваемым сине-зеленым изображением Земли над ними, повернутой к зрителю Североамериканским континентом.
— Сынок, помни, — напутствовал отец. — Всегда стой до конца. Как бы тебе не было больно — поднимайся и бей. Поднимайся и бей. Дашь слабину — все, сожрут. Покажешь зубы — если и не победишь, то в следующий раз, как минимум — призадумаются. Так и только так мы веками защищали три главные ценности человечества: свободу, демократию и независимость.
Старший так и не вернулся из того похода. Ядерные двигатели космических кораблей, технологией которых поделились белибердянцы, были далеки от совершенства. Что-то там случилось, силовая установка взорвалась, а от космолета не осталось и пыли. В могилу опускали пустой гроб.
Были и красивые слова командования, и тройной залп в воздух, и свернутый треугольником звездно-полосатый флаг, врученный безутешной вдове. Но ничто не заменит отца. Отца, советом которого школьник пренебрег в первый же день. Когда футболист-старшеклассник Том Уокер потребовал карманные деньги, недвусмысленно погрозив кулаком, парень, струхнув, отдал все до последнего цента. Матери ничего не сказал — стыдно.