Сати поняла, что отвлечь «экса» от любимой темы будет чрезвычайно сложно, и начала закипать. Она многозначительно кашлянула раз, потом другой.
– Большинство «мечей правосудия» имели надписи и символы, – продолжал Костя, не обращая на нее никакого внимания. – На клинках изображали виселицу, плаху, распятие, Богоматерь, гербы… иногда даже имя палача писали. – Он перевернул меч, продолжая рассматривать его с неослабевающим вниманием. – Рукоять «меча правосудия» должна быть на два полных захвата… вот смотрите… А сюда иной раз бубенчики подвешивали, ну это в более ранних экземплярах…
– Неописуемо! – с восхищением проговорил директор, сияя от счастья ярче фонарей на Красной линии. – Неплохую вещицу прикупил, а?! На него и документы полагаются, сертификат выписали, что историческая ценность! – самодовольно добавил он.
– Самый известный факт казни таким мечом – казнь Анны Болейн, – закончил Костя, возвращая меч.
– Кто такая? – строго спросил директор у Сати. Та пожала плечами.
– Королева Франции, – пояснил «экс».
Директор приосанился. Он вернул меч на подставку и некоторое время с удовольствием разглядывал коллекцию.
– Поздравляю, – сказал Костя. – Отличное приобретение!
Директор гордо улыбнулся. Тут «экс» заметил наконец отчаянные знаки, которые подавала Сати, и спохватился.
– Я слышал, вы и нумизматикой заниматься стали? – поспешно спросил он.
– Нумизматикой? Ах да… Нет, это не я. Это заместитель мой. Есть небольшая коллекция, да. – Он вынул из ящика стола глянцевый каталог. – Но это так… А что вы про этот экземплярчик скажете? На прошлой неделе на продажу выставили. – Директор ткнул пальцем в фотографию. – Стоящая вещь?
Костя оживился.
– Ну-ка, ну-ка, – заинтересованно проговорил он.
Сати украдкой показала ему кулак.
– Если не ошибаюсь, вице-директор банка «Доверие» тоже страстный нумизмат? – тут же исправился «экс», разворачивая каталог. – Это, кажется, партнеры ваши?
– Партнеры. – Вид у главы Призма-банка сделался такой, словно он пожевал лимон. – Это такие партнеры, знаете… Заезжал он только что, вице-директор-то, поздравлял. Альбом преподнес банку нашему, раритетные фотографии города, редчайшая вещь.
Он поправил мечи на подставках.
– Ну и мы ему подарок сделали. Заместитель мой кое-что из коллекции подарил. Как нумизмат нумизмату, так сказать…
Сердце Сати оборвалось.
– Не из той ли коллекции, что в вестибюле у вас стояла? – осторожно спросила она.
– Кажется, да, – откликнулся директор и повернулся к Косте. – Так я рассчитываю и впредь на ваши советы? Приятно иметь дело со специалистом, знаете… А советника губернатора вы не планируете консультировать, ведь верно? Да у него и коллекция-то…
– А он здесь? – бесцеремонно перебила Сати, лихорадочно вспоминая, как выглядит вице-директор банка «Доверие». – Гость-то ваш?
– Был. Да, наверное, уехал уже, слава богу, – саркастически откликнулся директор. – Самолет у него через два часа, в Бразилию летит… времени в обрез.
Сати выскочила из кабинета и, расталкивая гостей, кинулась к зимнему саду. Никиту она обнаружила возле декоративного фонтанчика в японском стиле: сисадмин жевал бутерброд и рассматривал рыбок, снующих в мраморной чаше фонтана. Увидев встревоженную Сати, он поспешно засунул в рот недоеденный бутерброд.
– Ну что? Нашла цацку? – невнятно поинтересовался он.
– Уплывает наша цацка. – Она торопливо обвела взглядом зал: сад, группа людей возле беседки с музыкантами, несколько человек у большого окна с прекрасным видом на Красную линию и пестрая толпа около столов с закусками. – В Бразилию летит…
Возле выхода мелькнула фигура человека в сером унылом костюме. В руках человек держал небольшой лакированный ящичек.
– Вон он! – воскликнула Сати и бросилась через весь зал. Никита кинулся следом.
Они выскочили из сада, пробежали по широкому коридору и завернули за угол. На другом конце длинного коридора возле лифта стояла Адель с «ридикюлем» под мышкой, а рядом с ней – начальственного вида мужчина.
– Не успеем! – воскликнул Никита.
– Стойте, стойте! Подождите!
Дверцы лифта бесшумно разъехались, вошла Адель, следом – вице-директор, и кабина заскользила вниз. На электронном табло загорелась цифра «десять».
Сати и Никита подбежали к лифту и остановились.
– Ничего себе… дальше-то что? – растерянно спросила она.
– Вниз бежать?
– Ох, Никита… Это только в кино, знаешь, бывает… когда хороший герой в лифт садится, а плохие бегут за ним по лестнице с сотого этажа… и каким-то волшебным образом оказываются внизу раньше, чем лифт приезжает. А в обычной жизни я что-то такого не встречала… Пока мы добежим, директор уже спустится на первый этаж и в аэропорт уедет. А уж самолет задержать никакой дракон не сможет!
– Дракон-шмакон… Быстрей!
– Пропало все, понимаешь? – тараторила Сати, прыгая через ступеньки. – Вообще все и навсегда! И дракон этот… Вот мог же, мог сделать хоть что-нибудь! Это какой этаж?
– Восьмой…
– Ну вот. А пока мы до первого добежим, он уже…
Неожиданно гудение лифта прекратилось, табло с зелеными электронными цифрами погасло.
– Это еще что? – Сати остановилась. – Это какой этаж?
Никита посмотрел на табличку:
– Седьмой. Давай-ка к лифту подойдем…
Возле дверей, нажимая на все кнопки подряд, топтался полный мужчина с кожаной папкой под мышкой. Он взглянул на погасшее табло и огорчился:
– Что за ерунда, опять лифт застрял! Второй раз на этой неделе!
В коридоре показался встревоженный менеджер.
– Опять? Ничего, не беспокойтесь. Сейчас вызову дежурных, они откроют дверцы, если лифт не включится.
– Так он еще и не включится? – скептически поинтересовался мужчина и отправился вниз по лестнице пешком. – Ну знаете… Там ведь, наверное, люди, в кабине-то!
– Конечно, люди! – воскликнула Сати и повернулась к менеджеру. – А они там что, в темноте сидят?
– Нет, там автономное освещение, – пояснил он и исчез.
Сати и Никита подошли к лифту поближе.
– Оригинально, – пробормотала она. – Помнишь, господин великий маг говорил, что у драконов особенное чувство юмора?
– Маг-шмаг… Помню. И чего?
– Начинаю в это верить…
Она постучала в дверцы кабины:
– Адель Михайловна, как вы там?
– Превосходно, деточка, просто превосходно, – бодро откликнулась знаменитая гадалка. – Я тут вдвоем с мужчиной, а ведь уже и мечтать перестала, что в такие годы меня хоть кто-то скомпрометирует. В мои шестьдесят, это, знаешь ли, редкая удача.
Сати многозначительно кашлянула: возраст Адель как остановился лет десять назад на цифре «шестьдесят», так больше и не двигался.
– Менеджер сейчас слесаря приведет… или электрика. В общем, они лифт откроют, так что…
– Ничего, деточка, я не тороплюсь.
– Зато я очень тороплюсь, – откликнулся скрипучий неприязненный голос. – Безобразие какое…
Сати и сисадмин переглянулись.
– Вот он, – сквозь зубы пробормотала Сати, толкнув приятеля в бок. – Как бы с ним договориться?
– Куда же вы спешите? – светским тоном поинтересовалась Адель.
– В аэропорт. У меня самолет через два часа.
– Как досадно. Но вы не переживайте, ожидание можно скрасить приятной беседой. Это отвлекает. А хотите, я вам погадаю? – Она оживилась. – Хотите, спросим карты, как сложится с дорогой?
– Какие еще карты? – нелюбезно поинтересовался вице-директор. Он проживал в соседнем городе и про Адель ничего не слышал.
– Гадальные, конечно. – Послышался щелчок: видимо, она открыла знаменитый ридикюль. – Я всегда ношу их с собой.
– Избавьте меня от этого мракобесия, – брезгливо произнес мужской голос.
– Сати, деточка, ты слышала? – кротко поинтересовалась Адель.
– Да, да… Зря вы так! – прокричала Сати в шахту лифта. – Адель Михайловна – известная гадалка нашего города! У нее весь бомонд гадает… краевая Дума! И все – чистая правда!