Тотоно остановился, посмотрел на Дженарино и произнес:
— Завтра!
Дженарино сразу понял Тотоно и только повторил:
— Завтра!
Когда же на другой день они опять встретили Таниэлло, Дженарино решительно заявил ему:
— К своей ведьме ты больше не вернешься!
— Что ты говоришь!.. — испугался Таниэлло. — Разве это возможно! Ведь кроме этой тетки у меня нет никого на свете.
— А мы?
— Вы мне друзья, — ответил Таниэлло, — а она мне родная.
— Но мы тебя не колотим.
— Это правда. А только она меня ни за что не выпустит. Куда не уйду — везде отыщет и исколотит еще сильнее.
— А мы за тебя заступимся.
Таниэлло не вернулся к старухе. Она отыскала его. Он был с Тотоно и Дженарино. Они пытались ее уговаривать оставить им мальчика, но когда она пустила в ход палку, они вместе с «Прыгуном» сумели постоять за себя, и тетка обратилась в бегство.
Таниэлло был спасен.
После этого он, конечно, не мог покинуть своих спасителей, да и что ему делать без них — он не знал. Вернуться к тетке тоже было не сладко.
Таниэлло решил разделить участь своих друзей.
Но прежде всего ему захотелось немного отдохнуть, и он присел возле каменной стены.
Была черная ночь. Со всех сторон на Таниэлло надвигались какие-то тени. Ему стало жутко.
На мосту огромные каменные статуи каких-то святых протягивали руки к небу, темному от надвигающейся грозы.
— Нет, уж лучше пойду, — решил Таниэлло. — Пройду на станцию. Скоро придет ночной поезд. Там хоть светло и много людей.
Он поплелся к станции и вдруг услыхал за собою глухой топот.
— Кто там? — крикнул Таниэлло.
Он обернулся и стал всматриваться. Но в темноте, кроме быстро надвигающейся на него черной тени, ничего не мог разобрать.
— Божья матерь, спаси меня! — крикнул он в ужасе и вдруг увидел перед собою осла. Седла на нем не было, и длинная веревка тянулась за ним по земле. Таниэлло ужасно любил ездить верхом. Сразу позабыв все страхи, он бросился к ослу. Недолго думая, схватил веревку и наступил на нее ногой. Осел пробовал вырваться, он одним прыжком очутился на спине осла.
Он одним прыжком очутился на спине осла.
— Попался голубчик! — крикнул он. — Посмотрим, удастся ли тебе меня сбросить.
Ловко правя веревочными поводами, Таниэлло поехал по улице.
— Как тебя зовут, дружище? — спросил он, ласково склонившись к ослу.
Как раз в эту минуту они очутились под фонарем, и Таниэлло разглядел коричневато-серую шерстку и темный ободок на шее, похожий на ожерелье или веревку. Цвет шерсти напомнил Таниэлло монашескую рясу, а ожерелье — шнур, которым подпоясываются итальянские монахи. Недолго думая, он решил назвать ослика «Монашком».
И чем дальше и скорее они подвигались, тем радостнее прыгало сердце мальчика, точно отплясывая веселый танец, тарантеллу. Мысль, что это великолепное животное принадлежит ему, совершенно вскружила голову Таниэлло.
В это время, как раз посветлела вершина Везувия. Занималась заря нового счастливого дня.
Глава VI
СБОРЫ
Было ровно семь часов утра.
На площади перед музеем еще не было ни души, кроме метельщиков, поднимавших целые облака пыли. На лестнице, у самого входа в музей, крепко спал мальчик. Лицо утомленное, бледное. Вместо подушки под головой бурый от пыли коричневый пудель. Он тоже крепко спал, не чувствуя тяжести покоившейся на нем головы.
Легко догадаться, что это был Дженарино с «Прыгуном».
Вдруг издали послышался резкий свист, похожий на свисток локомотива.
Свистевший, не дождавшись ответного свистка, немного помолчал и залился на всю площадь веселой песенкой.
Потом песенка вдруг оборвалась, и раздался протяжный и резкий крик:
— Джена-а-рино!
Мальчик, спавший на лестнице, сразу вскочил, встряхнулся и с криком «Тото» бросился на улицу.
— Что ты делал?
— А ты?
— О, у меня чудесно!
С этими словами Тотоно запрятал в карман деньги, которые все время так и держал зажатыми в руке.
Прежде чем показать их Дженарино, ему хотелось рассказать подробно, как он их достал. Но Дженарино с торжествующим видом уже подносил ему к носу ладонь с монетами, вырученными за продажу цилиндра.
— Важное дело! Всего три лиры, — презрительно вырвалось у Тотоно.
— А разве у тебя больше? — спросил оторопевший Дженарино.
— Ну, понятно! — с гордостью заявил Тотоно и рассказал историю с брошкой. — Но досталось мне это ценой крови, — прибавил он, и показал оцарапанную ногу.