Быть может, только призрак плотиОбманывает нас в мечтах,Просвечивает меж лохмотийИ дышит в роковых страстях.
«Под грозовыми облаками…»
Под грозовыми облакамиНесется клекот вещих птиц:Довольно огненных страницУж перевернуто веками!
В священном страхе тварь живет —И каждый совершил душою,Как ласточка перед грозою,Неописуемый полет.
Когда же солнце вас расплавит,Серебряные облака,И будет вышина легка,И крылья тишина расправит?
«Единственной отрадой…»
Единственной отрадой,Отныне, сердцу дан —Неутомимо падай,Таинственный фонтан.
Высокими снопамиВзлетай и упадайИ всеми голосамиВдруг – сразу умолкай.
Но ризой думы важнойВсю душу мне одень,Как лиственницы влажнойТрепещущая сень.
«Над алтарем дымящихся зыбей…»
Над алтарем дымящихся зыбейПриносит жертву кроткий бог морей.
Глухое море, как вино, кипит.Над морем солнце, как орел, дрожит.
И только стелется морской туманИ раздается тишины тимпан;
И только небо сердцем голубымУсыновляет моря белый дым.
И шире океан, когда уснул,И, сдержанный, величественней гул;
И в небесах, торжествен и тяжел,Как из металла вылитый орел.
«Необходимость или разум…»
Необходимость или разумПовелевает на земле —Но человек чертит алмазомКак на податливом стекле:
Оркестр торжественный настройте,Стихии верные рабы,Шумите, листья, ветры, пойте —Я не хочу моей судьбы.
И необузданным пэанамХрам уступают мудрецы,Когда неистовым тимпаномИграют пьяные жрецы.
И как ее ни называйтеИ для гаданий и волшбыЕе лица ни покрывайте —Я не хочу моей судьбы.
«Когда укор колоколов…»
Когда укор колоколовНахлынет с древних колоколен,И самый воздух гулом болен,И нету ни молитв, ни слов —
Я уничтожен, заглушен.Вино, и крепче, и тяжеле,Сердечного коснулось хмеля —И снова я неутолен.
Я не хочу моих святынь,Мои обеты я нарушу:И мне переполняет душуНеизъяснимая полынь.
«Мне стало страшно жизнь отжить…»
Мне стало страшно жизнь отжить —И с дерева, как лист, отпрянуть,И ничего не полюбить,И безымянным камнем кануть;
И в пустоте, как на кресте,Живую душу распиная,Как Моисей на высоте,Исчезнуть в облаке Синая.
И я слежу – со всем живымМеня связующие нити,И бытия узорный дымНа мраморной сличаю плите,
И содроганья теплых птицУлавливаю через сети,И с истлевающих страницПритягиваю прах столетий.
«Я вижу каменное небо…»
Я вижу каменное небоНад тусклой паутиной вод.В тисках постылого ЭребаДуша томительно живет.
Я понимаю этот ужасИ постигаю эту связь:И небо падает, не рушась,И море плещет, не пенясь.
О, крылья бледные химерыНа грубом золоте пескаИ паруса трилистник серый,Распятый, как моя тоска!
«Вечер нежный. Сумрак важный…»
Вечер нежный. Сумрак важный.Гул за гулом. Вал за валом.И в лицо нам ветер влажныйБьет соленым покрывалом.
Всё погасло. Всё смешалось.Волны берегом хмелели.В нас вошла слепая радость —И сердца отяжелели.
Оглушил нас хаос темный,Одурманил воздух пьяный,Убаюкал хор огромный:Флейты, лютни и тимпаны…
«Убиты медью вечерней…»
С.П. Каблукову
Убиты медью вечернейИ сломаны венчики слов.И тело требует терний,И вера – безумных цветов.
Упасть на древние плитыИ к страстному Богу воззвать,И знать, что молитвой слитыВсе чувства в одну благодать!
Растет прилив славословий —И вновь, в ожиданьи конца,Вином Божественной кровиЕго – тяжелеют сердца;