— … а только в интересах верховной власти! — перебил его легат.
— Ты берёшь на себя слишком много, Алексий! Оставь заботу о народе майя его правителям, а ты переживай за свой народ. Точнее — за вверенных лично тебе людей. А за весь римский народ будут переживать правители Римской Империи, для которых важное значение будут иметь поступающие в казну сокровища майя, а не вопросы их правления! Ещё раз повторяю своё предложение: я провожу брачную церемонию тебя и Кетери, объявляю народу волю богов, приказываю загрузить золотом трюмы твоих кораблей и вы отправляетесь к себе в Рим — либо вместе с Мэхли, либо оставляя его здесь на хорошей, почётной должности. Зачем тебе проблемы, говоря по-латыни, майянского плебса, когда ты возвращаешься в Рим с молодой, любимой женой, и кораблями, полными золота и камней? Тебя будут ждать толпы восторженного народа, благосклонность Императора, слава, богатство и почёт. По-моему, я предлагаю очень хорошие условия!
— Ну, а если я не соглашусь на эти твои замечательные условия? — задумчиво спросил Алексий.
— Тогда будет всё то же самое, только с одной маленькой поправкой: в Стране Майя ничего не изменится, и в Рим отправятся те гружёные золотом корабли, но это будет заслуга храброго Тита Сейвуса, который вопреки нерешительному легату …
— А нерешительный легат останется в Стране Майя, похороненный с вынужденным почётом своими легионерами после вполне удавшегося покушения!
— Зачем? — пожал плечами жрец. — Ты приедешь в Рим, даже вместе со своей молодой женой, твой отец-император снисходительно потреплет тебя по плечу, усмехнётся понимающе: “Ну, я ж говорил…”, и пойдёт приветствовать настоящего героя, обеспечившего римскую казну золотом и драгоценными камнями. И преномен Брадинер*— ты видишь, я знаю, что такое преномен — достанется Титу Сейвусу. А ты, если и заслужишь преномен, то только Амбигус**, увы… Решай, легат! — жрец поднялся, и не прощаясь, вышел из комнаты.
Поздним вечером в комнате Алексия появился другой жрец, Метерато. Вид у него был измученный, щёки впалые, под глазами тёмные круги.
— Я очень просил своих верных священных кондоров мне помочь, — без предисловий начал он, — они облетели территорию вокруг, и показали мне, что а-э-ро-статы с подмогой уже близко, подробностей я не знаю.
— Тооантух хочет провести церемонию послезавтра, мы больше не можем тянуть, народ тоже ждёт.
— Он уже нашёл подходящего жениха для Кетери? осторожно спросил Метерато.
— Как тебе сказать… Верховный Жрец пытался уговорить меня поддержать его ставленника в обмен на то, что он проведёт брачную церемонию Кетери со мной, а её брата отправит с нами в Рим, или найдёт ему здесь тихую должность. А корабли с ценностями отправятся в Рим в любом случае. Если я буду хорошим мальчиком, то под моим руководством, а если нет, то под руководством Тита Сейвуса.
— И что ты решил?
— Пока не знаю. У меня из воинов, готовых стать на защиту только пара десятков бойцов Мэхли, да несколько человек дворцовых слуг. Легионеры изолированы, ими командует Сейвус, и в основном они вообще не понимают, что происходит. Легат, то есть я, поправляется после ранения во внутренних покоях, центурион командует, как обычно, внутренние майянские интриги их не интересуют. Вся надежда на то, что должны прибыть остальные легионеры с кораблей, но когда они придут, неизвестно. Ты говоришь, что они уже близко?
— Да. Я не могу сказать точно, но мне кажется, это не больше двух дней пути.
— Тогда отлично, есть надежда, что они успеют к церемонии! Оставайся здесь, Метерато, тебе нужно отдохнуть, твои силы понадобятся в день решительной схватки!
— Спасибо, Алексий, но отдыхать мне пока рано. Если я расслаблюсь раньше времени, то потом не успею восстановить силы и сосредоточиться в нужный момент.
Утро, назначенное для церемонии, выдалось хмурым и ветреным. Снова собрался народ, снова над всеми царила фигура Верховного Жреца. Римские легионеры держали строй на правом краю, были экипированы боевым порядком: прикрытые щитами, с гладиями в ножнах, облачённые в тяжёлые шлемы с плюмажами. Их командир, центурион Тит Сейвус, прохаживался перед строем, бросая нетерпеливые взгляды на легата Алексия, облачённого в свой алый палудаментум и полную легатскую экипировку. До сих пор легат не дал чёткого ответа на предложение Тооантуха, и было неясно, по какому сценарию пойдёт церемония.