Но вот, наконец, и граница. Мы подъехали к станции “Европейской”; еще несколько верст, и мы на другом континенте - в Азии. Это место (то есть протяжение среди двух железнодорожных станций) считается самым высоким; это и есть перевал. До сих пор поезд шел, направляясь в гору, отсюда он постепенно пойдет под уклон.
Небольшая станционная постройка стоит совершенно особняком, одиноко среди холмов и зелени. Горный воздух легок и чист, необыкновенная тишина и нелюдимость — все полно своеобразной прелести и какой-то непонятной торжественности… Подвигаясь вперед, мы проезжаем, наконец, на полном ходу географическую границу Азии и Европы. Несмотря на свою условность, это место вызывает некоторое движение среди пассажиров, даже, пожалуй, чуть уловимое волнение. Все выглядывают в окна, выходят на тормоз и так или иначе добиваются случая увидеть пограничные столбы, которыми, в подражание старине, на сибирском тракте отмечен конец Европы и начало Азии. Это две небольшие решетчатые башенки, сложенные из рельсов и окрашенные в белую краску. С одной стороны на них чётко и крупно написано: Европа, а с другой стороны — Азия. Оба столба стоят по бокам железнодорожной линии, правда, вызывают в путнике какое-то неопределенное чувство, похожее не то на смущение, не то на радость.
Станция Азиатская
Близ станции Кушва, верстах в двух, находится магнитная гора Благодать, знаменитая по богатству своей руды, названа она так в честь императрицы Анны Иоанновны, имя которой по-еврейски значит — благодать. У подошвы ее раскинулся громадный Кушвинский завод, а на вершине стоит памятник-часовня. Существует предание, что вогул, по имени Степан Чумпин, открывший в 1735 году магнитную руду и указавший ее русским, был за это принесен в жертву вогульским шайтанам своими соотечественниками и сожжен ими на вершине горы. За открытие русские вознаградили Чумпина при жизни и дали ему 24 р. 70 к., а в 1826 году поставили на месте его казни памятник…
Часа через два поезд остановился у станции “Тагил”, знаменитого Демидовского гнезда, которое, благодаря сорокатысячному населению, заводам, шахтам, памятникам и школам, не только не уступает любому городу, но даже и превосходит многие, хотя Тагил — не больше как заводское селение.
V. Демидовы и Тагил.
Кто не знает, кто не слыхал о Демидовых, простых тульских кузнецах, потомки которых располагают громадными миллионными средствами я носит титул князей Сан-Донато?..
Родоначальником этой фамилии был Никита Демидович Антуфьев, тульский кузнец, из крестьян. О первой встрече с царем Петром I, которая послужила началом его обширной деятельности, рассказывают следующие подробности.
Проездом через Тулу, Петр велел починить испортившийся пистолет, работы знаменитого оружейника Кухенрейгера. Когда кузнец (Демидов) исправил его и принес к царю, тот обратил внимание на великолепную работу и пожалел, что у него нет мастеров, чтобы делать такое оружие.
— И мы, царь, против немца построим — сказал Никита.
Царь уже не раз слышал эти ненавистные слова, это „закидаем шапками” от своих московских бояр, к тому же он выпил анисовки, и его ретивое не стерпело: он ударил в лицо Демидова и закричал:
— Ты, дурак, сначала сделай, а потом хвались!
— А ты, царь, сначала узнай, а потом дерись! — ответил Никита и подал Петру сделанный им новый пистолет, - нисколько не уступавший по работе заграничному.
Горячий царь смилостивился и извинился перед кузнецом .
Как бы то ни было, но достоверно известно, что Никита вскоре после первой встречи с Петром доставил ему в Москву шесть отлично сделанных ружей и назначил плату по 1 р. 80 к. за каждое, тогда как до этого казна платила за них заграницу по 12 и даже по 15 рублей за штуку. Это было во время шведской войны, — понятно, царь обрадовался, что отыскал такого диковинного кузнеца у себя на родине, поцеловал Никиту, подарил ему 100 рублей и сказал: